Марте казалось, что Алена уже не так расторопна и смотрит на нее свысока. Какой кошмар. Неужели Грише хватило наглости оставить ей свои деньги? И это при живой-то дочери?! И потом, сама Марта, она, в конце концов, тоже здесь не последний человек.

Надо взять себя в руки. Ей все это только кажется. Нервы и стресс. Надо думать о здоровье, а не о деньгах. С другой стороны, какое здоровье без денег…

– Всем доброго утра! Мне кажется, у нас гостья. Люся, вы в курсе?

– Да, Алена предупредила, видела вчера ночью, как Валентин тащил на себе какую-то девицу.

– Доброе утро, Марта. Ну не то чтобы прямо тащил. Люся, так я не говорила.

Люся всегда была немного беспардонна, чего удивляться. А вот то, что не поздоровалась, Марта про себя отметила. А что с ней теперь здороваться? Она и раньше была тут не понять кем. Так, заведующая садом и экскурсоводами. А теперь и подавно. А Алене, смотри, как улыбается. Нет, этого ей не перенести. На глазах выступили слезы.

– Марта, у вас все в порядке? – сбоку тронула за плечо Алена.

– Да, да. – Марта попыталась взять себя в руки. – Сложно, конечно, времени-то совсем немного прошло. И уж точно гости сегодня совсем некстати. – Про себя подумала: «Гриши нет, и порядка нет».

– А Вероника в курсе?

– А она дома ночевала? – опять вставила Люся.

– Извините, но мне кажется, это не совсем ваше дело. Или даже так: совсем не ваше. – Марта решила, что это хамство терпеть совсем ни к чему.

– А что я такого сказала? Да вон, бежит! Слышите? Разговоров на весь коридор.

Марта отметила краем глаза, что Алена тут же вышла через арку в столовую.

В прошлую субботу было не до завтрака. А что, интересно, будет сегодня? Как поведет себя Алена? Гриша строго следил, чтобы его личная ассистентка, как он ее называл, тоже присутствовала за столом. Сначала это было действительно необходимо, потом члены семьи к этому привыкли. За пять-то лет. Как привыкли к взбалмошной Люсе. Готовит хорошо, очень чистоплотная. А то, что характер непростой? А кто сегодня без характера?

Вероника, как всегда, ворвалась ураганом. Нет, ну в кого она такая? Ее мать никогда не была шумной. Предпочитала молчать, в случае чего – гордо плакать. Немножко осмелела при Грише. Гриша был жестким, но степенным. Была в его степенности даже некоторая зловещесть. На него похож старший сын Вероники, Витя. А Вероника пошла сама в себя.

– Всем привет! Господи, как это все пережить? – Она подошла к Марте и громко чмокнула ее в щеку. – Марта, это правда, что ты не отменила праздник цветов?

– А как я могла его отменить? Мы же музыкантам заплатили полгода назад.

– Кошмар! У нас тут еще и музыка будет?! Ты с ума сошла? Что скажут люди?

– Да люди все равно ничего доброго не скажут. Но билеты я продала давно, и деньги уже все потрачены. ТЫ будешь людям деньги возвращать? Я вообще сейчас не очень понимаю, мне по финансовым вопросам к кому обращаться?

Вероника на какой-то момент задумалась, потом обреченно махнула рукой:

– Ко мне, естественно, но у меня нет.

– То-то и оно. Поэтому праздник отменять не будем. И прекрати все время пить воду. Графин уже выпила.

Марта не знала, как еще сделать замечание племяннице по поводу ее внешнего вида. Волосы забраны в немыслимый хвост, круги под глазами, руки трясутся. Всегда худая Вероника за эту неделю превратилась в жердь. Да, нервничали все в этом доме. Что-то их ждет впереди.

– Эй, просыпайся, куда ты меня приволок? Что это за графские развалины?

Валентин пытался прийти в себя и вспомнить, почему эти розовые кудри сейчас нависали над ним, еще и шипят, и трясут его?