– Микаэла, каждый раз, когда ты пытаешься задеть меня с помощью моих музыкальных способностей, я вспоминаю, как на одном из концертов ты закрыла глаза от наслаждения, когда я пел куплет в «Я – твоя ошибка».

– Не было такого!

– О, еще как было, солнышко.

Прикрыв веки, Джейк покачивает головой, явно пародируя меня в тот вечер. Ладно, я помню этот момент, который, как мне казалось, я навсегда вычеркнула из памяти. Это была секундная слабость.

– Чего ты к ней пристал, Джейки? – Олли постукивает большим пальцем по моей щиколотке. – Можешь перестать злить ее? Она сегодня и так похожа на гранату, которая вот-вот взорвется, боюсь, что и меня заденет.

Элфорд цокает языком.

– Поверь, Олли, тебя не заденет так, как ей того хотелось бы.

Я. Убью. Его.

Хочется протянуть руки, схватить Джейка за ноги и уронить на пол. Падение с летальным исходом, не меньше. Надо срочно менять тему.

– Конечно, продолжайте говорить так, будто меня здесь нет. – Стиснув зубы, я приподнимаюсь на локтях. – Можешь, пожалуйста, отойти, Элфорд? У меня аллергия на посредственность.

Рассмеявшись, он нисколько не обижается, но все же отходит в сторону. Кажется, Олли не придал значение брошенному намеку, но еще пара таких раз и мне точно конец.

Когда перед игрой в волейбол капитанами команд назначают Пайпер и Констанс, я уже знаю, что меня выберут последней. Я попадаю в команду к Пайпер, она ставит меня к границе сетки, откуда я ни за что не дотянусь до пролетающего мяча.

К середине сета Оливер, находящийся по ту сторону сетки, решает подыграть мне, перебрасывая мяч прямо мне в руки, за что получает недовольные возгласы игроков по команде. Пытаясь отбить очередную подачу, я пячусь и, запутавшись в собственных ногах, приземляюсь на задницу.

– Ты как, Рамирес? – спрашивает Джейк, остановившись передо мной.

– Порядок.

– Мы из-за тебя проигрываем.

– Знаю.

С раздражением выдохнув, я игнорирую протянутую руку Элфорда и, оттолкнувшись ладонями от пола, поднимаюсь.

– Ты так снова упадешь. – Присев на корточки, Джейк ловит концы моих развязавшихся шнурков.

Что. За. Черт.

Все мышцы в моем теле мгновенно деревенеют, и я не могу пошевелить даже пальцем. От удивления не получается сделать даже простой вдох. К слову, удивлена не я одна: пока Джейк Элфорд завязывает мои шнурки с таким видом, будто это нечто нормальное и повседневное, все вокруг смотрят на нас.

– Готово. – Туго затянув бантик на левой ноге, он поднимается, а мне приходится вскинуть подбородок, чтобы заглянуть в его глаза, в которых отражается желание рассмеяться.

Тяжело сглотнув, я размыкаю пересохшие губы, чтобы прошептать:

– Ты ведь это специально. Вот теперь «Пираньи» точно съедят меня заживо.

Джейку словно недостаточно лишнего внимания, потому что он склоняется к моему уху, чтобы тихо произнести:

– Разве не ты первая начала эту игру, выложив селфи из моей комнаты?

Отстранившись, он подмигивает и возвращается на свою позицию.

Потерев вспотевшие ладони о бедра, я поворачиваюсь к сетке, за которой встречаю пристальный взгляд Оливера. Он смотрит так, будто хочет задать мне кучу вопросов, но в этот раз они точно не о Констанс.

Через пару минут игры мне в голову прилетает мяч, да так сильно, что в ушах стоит звон. Потирая горящий затылок, я оборачиваюсь.

– Прости, я случайно! – прижав ладонь к груди, Пайпер очень плохо играет сожаление.

Спустя пару мгновений удар в голову повторяется. Подхватив с пола мяч, я оборачиваюсь.

– Какого черта, Пайпер?!

– Прости, – хлопая ресницами, она качает головой, – не понимаю, как так вышло.