— Мисс? — Высокая худая женщина с идеально прямой спиной и прической-пучком, где каждый волосок знал свое место, остановилась передо мной, закрывая обзор. — Куда вы? И откуда?

— Меня зовут Элизабет Чарльстон, — ответила я, поднимая взгляд на профессора Риту Вильсон[1]. — Здравствуйте. Снова.

— Ох! — на чопорном спокойном лице преподавателя отразилось удивление, затем радость. — Лизи? Это и правда вы!

— Я, мэм.

— Замечательно. Замечательно! — Она порывисто шагнула навстречу и чуть сжала мои плечи сильными длинными пальцами. — Как неожиданно. И как я рада вам, Элизабет! Вы подавали документы?

— Разумеется. И получила ответ о зачислении. Меня восстановили на втором курсе. — Я вымученно улыбнулась. — Очень надеюсь, что на этот раз смогу закончить академию.

— Я слышала, вы поступали в Юридатский университет. И в Марингтон. А после пропали. — Мисс Вильсон покачала головой: — Я искала, Элизабет! Наводила справки. Зачем вы меняли учебные заведения, когда мы всегда рады вам здесь? Что с вами было?

— Ничего такого, о чем стоило бы долго рассказывать, честное слово. — Я отвела взгляд и посмотрела на горгулий. — А вот у вас, вижу, настоящие перемены. Новая статуя, новый ректор?

— Да. — Профессор тоже посмотрела на крышу главного здания. — Мастер Фенир. Вот уже три года он возглавляет…

— Фенир? — Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, откуда мне знакомо это имя.

— Да-да, но это все пустое. Это все позже, Лизи! — Мисс Вильсон поманила меня за собой и двинулась к зданию девичьего общежития: — Сначала нужно устроить вас, милая. В этом году так много желающих поступить! А общежитие, как вы можете помнить, не так велико, чтобы принять каждого! Неожиданно стали просыпаться спящие годами силы даже у простолюдинов. И не один-два ребенка за год. Пятеро взрослых приехало! Неспроста это, неспроста. Мастер Фенир уже писал ряд запросов в различные надзорные службы, не иначе кто-то с магией напакостничал, нарушая баланс!

Я молча слушала монолог любимой некогда преподавательницы, при этом не забывая осматриваться и вспоминать родные места.

— …и вот теперь никому слова не скажи, порядки ужесточаются, а дети приезжают такие, что… — Мисс Вильсон внезапно прервала очередную пламенную речь и остановилась у двери с сильно потертой табличкой. — Ну вот и пришли, Лизи. Давай-ка свои документы, я немного помогу ускорить оформление, девочка моя. Ты такая бледная, устала с дороги?

— Да, — ответила едва слышно.

— Ах, бедняжка! Совсем измучена!

Постучав в двери, мисс Вильсон дождалась неприветливого: “Я занят!” и вошла, успев махнуть мне рукой: мол, постой здесь.

Стало смешно и приятно, как в детстве. Когда мама решала все проблемы, заботясь обо мне больше, чем о себе. Теперь мне двадцать пять, но профессор Рита Вильсон знала меня еще малюткой, и, видимо, в ее глазах это обстоятельство так и не изменилось.

— …это статья! Нарушение! …служебным положением! — доносилось из-за двери хриплым низким голосом.

— А вы скажите мне “нет”. — Спокойный холодный голос профессора даже меня заставил поежиться.

— …да идите вы!..

— Спасибо. Всего вам доброго, мистер Румпи.

Дверь распахнулась, и ко мне вышла немного раскрасневшаяся мисс Вильсон. Пригладив и без того идеальную прическу, она вернула мне документы вместе с ключами и пропуском:

— Вот и все, Лизи, — улыбнулась профессор. — Вежливость и толика напора творят чудеса. Третий этаж, восемнадцатая комната. Это очень неплохой вариант, но все же душем придется пользоваться общим на три квартиры.

— Спасибо вам! — от всего сердца поблагодарила я.