- Ты придешь завтра? – спросил он. Пока только спросил.

- У меня есть выбор?

Вся легкость беседы исчезла разом.

- Наверно, нет, - он попытался усмехнуться, превратить это в шутку, но было не весело. – Неужели сейчас было так ужасно говорить со мной?

- Нет, - сказала она. – Мне было приятно говорить с вами, сир. Но ужасно понимать, что это все ложь… все эти разговоры. Мы не друзья. И я не могу уехать домой. У меня нет выбора. Все это лишь притворство…

- Разве плохо чуть-чуть притвориться?

- Да, - сказала она. Отвернулась, словно пряча слезы.

- Значит, только ради отца?

Она кивнула. Дрогнули губы.

Она была так невыносимо хороша… Тонкий аромат рябины и ромашек.

И невозможно устоять. Притянуть к себе, почувствовать ее взволнованную дрожь всем телом, ее тепло…

- А если я попрошу, чтобы ты поцеловала меня? - тихо спросил он, обнимая. – Ради отца? Ради его будущего?

Наклониться и коснуться губами ее губ.

И тут же…

На мгновение даже потемнело в глазах. Эйрик никак не ожидал такого. По крайней мере, такой силы.

Пощечина. Такая, что онемела челюсть и, кажется даже, что-то хрустнуло.

Огонь в ее глазах. Настоящий дикий огонь. Ноздри гневно дрожат, сжаты зубы. Паника и ненависть разом.

Она дернулась было из его рук, но что толку.

- Теперь я верю, что ты убивала варгов, - сказал он, потер щеку, на губе выступила кровь. – Но от меня тебе так просто не убежать.

Отчаянье.

Ее губы дрожат, но она молчит.

- А все было так хорошо, - сказал он.

- Да. Я почти поверила, - она попыталась выпрямиться, взять себя в руки. – Отпустите, ваше высочество, вы обещали не применять силы.

- Я? – удивился он. – Мне кажется, это ты ударила меня?

- Простите…

- За пощечину?

- Я испугалась…

- Испугалась? Тебя никто раньше не целовал?

- Нет, - сказала она.

- А если я попытаюсь сделать это снова?

По ее щеке неожиданно скатилась слеза. Ивен быстро смахнула ее, вдохнула поглубже.

- Я буду ненавидеть вас, сир.

В ее глазах было что-то такое… непостижимое. Словно магия. Такое, что Эйрик уже почти готов был сдаться.

Совсем готов.

- Давай так, - сказал он, - сейчас ты обнимешь и поцелуешь меня. Сама. Всего один поцелуй. И я отпущу тебя домой. Ты можешь уехать.

Она моргнула… чуть дрогнули брови. Она пыталась решиться, но решиться никак не могла.

- Всего один поцелуй и ты свободна, - сказал он. – Разве я многого прошу?

- Зачем вам это, сир?

Странный вопрос.

- Я так хочу.

- Хорошо, - сказала она. – Обещаете мне?

- Да.

Она поверила. Так просто. Потянулась, встала на цыпочки. И все равно, была слишком маленькой, чтобы достать. Тогда она подняла руки и обвила его шею, заставляя склониться к себе. Совсем не стесняясь прикосновений, просто не желая. Не желая – с ним. Он наклонился, обхватил и чуть приподнял ее.

Она собиралась с духом, словно собираясь прыгнуть с обрыва в пропасть.

И тогда он не удержался, поцеловал ее сам. Она вздрогнула, но не отстранилась, и это стоило ей усилий. Ответила на поцелуй. Ее губы были теплые и мягкие, и казалось…

Вот сейчас, сейчас… и все…

Его рука скользнула по ее бедру.

Нет…

Ее руки уперлись в его плечи, отталкивая.

- Только поцелуй, - тихо сказала она.

- Да…

- И я могу идти?

Он поставил ее на ноги.

- Иди.

Она неуверенно улыбнулась.

- Простите, сир…

«Простите», вместо «прощай».

Шуршание юбки и звук шагов.

* * *

- Ну, и как она?

Бирна подошла и присела рядом, изящная, томная, словно сытая кошка, сладко пахнущая апельсинами и гибискусом.

Тихая лунная ночь, ветер задумчиво шумит в ветвях сада, перебирая пожелтевшие листья.

- Она уехала домой, - сказал он.

Ивен уехала и осталась невероятная пустота. Словно он потерял что-то.