Я сбился, потому что не был до конца уверен в последней мысли.

– Договаривай, – Майя буравила меня взглядом. Да уж, и перед кем я собрался что-то скрывать?

– Возможно, – продолжил я, – ты бы даже хотела, чтобы мы проиграли, чтобы нашли новую родину, где начнем вместе с самого начала. И… – я задумался, примеряя на себя это будущее. – Если мы проиграем, то так и будет!

Глаза Майи расширились.

– Не ожидала, что ты готов принимать поражение.

Я вспомнил испытание, момент, когда увидел итоги созданного мной изменения. Тогда Майя тоже сказала, что для меня было важнее не проиграть, чем действительно изменить мир. Так вот я выучил этот урок! Я поделился этими мыслями с Майей, та несколько секунд смотрела мне прямо в глаза, а потом не выдержала и расхохоталась.

Как-то в один миг исчезло все напряжение.

– Умеешь же ты удивить, – ее руки обняли меня за шею, и она прижала меня к себе.

На этом выяснение отношений закончилось, и мы стали думать над тем, что делать дальше. Как использовать открытие крысы, как найти себе яркую цель в жизни, чтобы она раскрыла наши камни изменения.

– Подумай, что ты любишь, что у тебя получается лучше всего? – я смотрел на Карика, отслеживая его реакцию. Он предложил первым покопаться в нем, и я вызвался быть скальпелем мысли, как называла эту роль Майя. Остальные стояли рядом, готовые отразить то, что я или Карик не сумеем заметить сами. Обычно копаться в душе принято в одиночку или вдвоем, вот только… Первое точно не работает – уж слишком мы все любим себя, чтобы замечать то, что нам может не понравиться. Не мелочи, а что-то серьезное. Второе же – неплохо, но ведь чем больше глаз, тем лучше. Главное, решить вопрос с доверием, и Карик смог это сделать.

– Я не знаю, – ответил он на мой вопрос ровно так, как сделало бы большинство на его месте.

Но я не ждал слов, мне нужны были образы, ассоциации. То, что скрыто внутри, то, в чем наш демиург, возможно, и сам не готов признаться.

– Может быть, это связано со знанием? Все-таки я второй раз пытаюсь его получить, – он горько усмехнулся, вспоминая свое не самое удачное изменение.

И это оказалось очень ценной мыслью. Не слова про знания – это чушь, для Карика они только средство – но то, что за ними стояло. Он ведь не звал с собой на битвы обычных богов не потому, что не хотел ими рисковать: в тех же сражениях с Атоном это ни капли его не сдерживало. И потери союзников его не волновали: наоборот, он верил, что пролитая вместе кровь и победы свяжут их крепче любых традиций прошлого. А вот чего он на самом деле не хотел – так это чтобы все видели его слабость. Сравнивали то, что сделал он, с тем, что сделали другие. Например, я, из-за которого весь привычный мир перевернулся вверх тормашками.

– Знаешь, хочется дать тебе в морду, – честно сказал я.

– Как скальпель разума ты, похоже, не лучший специалист. Может, заменим тебя на Майю? – пошутил Карик.

– И она скажет тебе то же самое, – я скинул Карику то, что увидел и подумал о нем.

Демиург замолчал на очень долгую минуту, и я не торопил его. Чтобы двигаться дальше, нужно было, чтобы он принял эту информацию.

– Значит, ты думаешь, я завидую тебе? – даже Карик до последнего не хотел делать выводы, сворачивая на дорожку попроще.

– Да плевать на зависть, есть она или нет! – отмахнулся я. – Разве ты не понял? Твоя сильная сторона – это твои люди. Ты – лидер! Ты демиург, который ведет их в бой и помогает обычным богам стать сильнее. А из-за каких-то глупостей ты решил сбежать от этого. Ясное дело, что ты не продвинулся в познании своего камня, когда рядом только Бо. Из него восторженный последователь, как из меня…