– Жеребенок.

– А вот его придется убить.

– Пощадите отпрыска моей верной Мириам! – взмолился учитель пения. – Он никому не делает зла!

– Жеребенок ржанием выдаст место, где спрятаны остальные лошади. Нам не приходится выбирать, времени мало.

Раненый меткой стрелой молодого могиканина, жеребенок вскинулся на дыбы, упал на колени, и Чингачгук полоснул его ножом по горлу. Индеец столкнул свою жертву в реку, и труп поплыл по течению.

Чингачгук и Ункас, взяв под уздцы упирающихся лошадей, ввели их в воду и скоро скрылись под нависшими берегами.

В это время разведчик вывел из тайника сделанную из березовой коры пирогу. Затем жестом пригласил девушек сесть в лодку.

Кора и Алиса, а за ними и опечаленный гибелью жеребенка учитель пения очутились в пироге, а разведчик и Хейворд некоторое время тащили лодку по воде против течения. Взгляд Хейворда упал на густую тень, которую высокий берег отбрасывал на воду. Там что-то двигалось. Дункан обернулся к проводнику и указал рукой на темное пятно.

– Индейцы спрятали там лошадей, – пояснил Соколиный Глаз. – На реке не остается следов. Лошади переночуют в воде. Я сейчас отвезу вас в убежище, а потом вернусь за могиканами.

Соколиный Глаз взял на себя сложную обязанность вести лодку по бурному потоку. Впереди шумел водопад. Много раз путешественникам казалось, что водоворот увлечет их к гибели, но умелая рука кормчего легко направляла и поворачивала пирогу. Наконец пирога подплыла к плоской скале, еле выдававшейся из воды.

– Это Гленнский водопад, – громко объявил разведчик, зная, что при грохоте падающей воды незачем понижать голос. – Высаживайтесь на эту скалу, а я привезу могикан и съестные припасы.

Скоро пирога снова подошла к низкой скале. Разведчик и его краснокожие друзья вытащили на берег убитого оленя.

– Ну, вот вам и крепость, и гарнизон, и провиант! – весело крикнул Хейворд. – Здесь не страшны ни Монкальм, ни его союзники! А теперь, наш избавитель, расскажите, что вы думаете об ирокезах?

– Ничего хорошего я не скажу об этом племени! – был ответ. – Если генерал Вебб хочет видеть у себя на службе честных и верных индейцев, ему надо дружить с делаварами, а французам отдать жадных, лживых мохоков и онайдов.

– Это значит, что ему пришлось бы связаться с бездействующими друзьями. Я слыхал, что делавары бросили томагавки и страшатся войны.

– Я знаю делаваров двадцать лет и назову лгуном всякого, кто скажет, что в жилах делавара течет кровь труса, – возразил Соколиный Глаз. – Белые оттеснили это гордое племя от морских берегов, а теперь верят врагам делаваров, которые клевещут на них.

– Я отлично вижу, что ваши товарищи храбрые и осторожные воины. Скажите, не успел ли кто-нибудь из них заметить врагов? – поинтересовался Дункан.

– Когда я проходил мимо лошадей, они дрожали и жались друг к другу. Наверное, они чуют приближение волков. А ведь волки часто рыщут неподалеку от засады индейцев, надеясь поживиться остатками трапезы. Так что нужно срезать мясо оленя с костей и бросить остатки в реку, – заторопился Соколиный Глаз, – не то нас скоро окружит стая волков. Ирокезы поймут по их вою, что мы прячемся на этом островке.

Соколиный Глаз, а за ним и могикане, словно угадав намерения своего белого товарища, исчезли. Казалось, они вошли в темную отвесную стену, которая поднималась в нескольких ярдах от берега.

Хейворд и Кора с Алисой с тревогой проводили взглядом проводников. Один певец не обращал внимания на происходившее вокруг него. Он сидел на выступе скалы и тяжело вздыхал, измученный трудным переходом.