– Фабиан, прошу вас. – Коморовски положила руку ему на плечо. – Попытайтесь успокоиться. Это ни к чему не приведет. Вы сами знаете не хуже меня.

Фабиан покачал головой. Успокаиваться он не собирался. Нельзя сдавать назад даже на миллиметр. Ему это очевидно как никогда. Их реакции, их неуверенные взгляды. Что они так же, как он, знают, несмотря на все правила и регламенты, что правда на его стороне.

Новость появилась на домашней странице «Экстра бладет» всего пару минут назад. Однако она не преподносилась как нечто масштабное. Опубликовали ее скорее неохотно. Как будто на самом деле это не серьезная новость, а просто очередное событие, о котором они вынуждены проинформировать.

«Два тела найдены у полуострова Рефсхалеен», гласил сухой заголовок. Далее короткий текст сообщал, как ранее сегодня утром женщина, отправившаяся на водную прогулку на каяке со своим парнем, обнаружила на дне машину с мертвыми женщиной и мужчиной. Единственный снимок был сделан с большого расстояния, на нем – белый автомобиль, оцепленный следственной группой.

Дуня хорошо понимала, почему в «Экстра бладет» предпочли отдать настолько больше места материалу о том, как избежать развода во время отпуска в кэмпинге. Новость про найденные тела в Копенгагене представляла примерно такой же интерес, как Химмелбьергет – одна из высочайших точек Дании высотой 147 метров над уровнем моря.

Все же что-то внутри нее откликнулось на новость. Что-то, что заставило ее много раз перечитывать немногословный текст и внимательно рассматривать фотографию в попытках добыть больше информации. Но единственное, что ей удалось выудить, это то, что один из мужчин на снимке напоминал Яна Хеска, а также то, что расстояние от машины до оцепления было необычайно огромным.

Та же картина наблюдалась и на других сайтах. Размытая фотография с большого расстояния и два коротких абзаца. Можно подумать, что новостные сайты соревнуются в аскетизме.

На самом деле все это прозрачно намекало на полицейскую секретность – тактику, которую они использовали, когда по какой-либо причине дело оказывалось особенно щекотливым. Но Дуню не обманешь. Само собой разумеется, поэтому-то Слейзнер так рано проснулся и отменил все встречи.

– О’кей, объект в пути, – произнес Фарид, не спуская глаз с одного из мониторов, где по карте двигалась красная точка.

– Объект, – покачал головой Цян. – Почему бы нам не называть его просто Слейзнер?

– Потому что так не делают. Особенно когда речь идет о нескольких людях. Тогда необходимо обозначать их как объекты 1, 2, 3 или А, B, C, чтобы окончательно не запутаться.

– Но сейчас здесь же только один.

– Откуда ты знаешь? Почти все говорит о том, что появятся еще как минимум двое и, кто знает, может, еще больше.

– Да, поэтому нам невероятно повезло, что у него есть имя. Конкретно – Слейзнер.

Фарид вздохнул и покачал головой.

– Фарид, – обратилась к нему Дуня. – Лучше расскажи, где он находится.

– Он только что припарковался на улице Амалиегаде и теперь направляется пешком через площадь Санкт Аннэ Пладс в сторону ресторана Zeleste.

– Один или с кем-то?

– Сложно сказать, когда он движется. С точностью до метра можно локализовать только его мобильный.

– Во всяком случае, он ни с кем не разговаривает, – сказал Цян в наушниках. – Ни с человеком, ни с объектом. – Он смотрел на темный монитор, где свет слабо мелькал только в верхнем левом углу.

– Можно послушать? – спросила Дуня.

– Конечно! Но там ничего интересного. – Цян поднял ползунок регулировки звука, и затем стал слышен шипящий звук, указывающий на то, что мобильник Слейзнера лежал в кармане.