Вернувшись взглядом к неравной борьбе тучного сержанта и средств массовой информации, майор обратился ко все еще стоящему поблизости начальнику милиции:

– Товарищ полковник, вы идите к прессе – пару слов скажите. Мне как-то неудобно. А потом гоните их отсюда.

Тот кивнул, как показалось Соколову, с некоторым облегчением:

– Хорошо. И про тебя заодно скажу. И поеду потихоньку – поезд у меня в четыре!

Новый замначальника кивнул, отдал честь и пошел к машине, на которой его привезли и где все еще лежал весь его багаж. Покопавшись в портфеле, он извлек толстый, видавший виды блокнот и такую же старую шариковую ручку. Раскрыв блокнот на чистой странице, Святослав начал делать пометки.

В то же время, прежде чем пойти к журналистам, Черных махнул двоим капитанам и, когда те подошли, отчеканил:

– Раткин! Семичастный! Выполнять приказы майора. Он со вчерашнего дня мой официальный зам и ваш непосредственный начальник.

Оба проводили взглядом полковника и вернулись к Соколову.

– Ну, благословясь, приступим, – кивнул тот. – Судмедэксперты работают?

– Так точно, – отчеканил Раткин. Он ехал на пассажирском сиденье «Волги», был немного выше своего напарника и еле заметно пришепетывал. – Зарубова – наша легенда – приехала. Это хорошо, грамотная тетка.

Семичастный добавил:

– Криминалисты подъезжают, кинолог тоже.

Майор кивнул, сделал запись в блокноте.

– Отлично. – И отдал первый приказ: – Раткин, пошлите бойцов по соседям. Полный обход. Чтоб обошли все дома: кто что слышал, что видел. Проконтролируйте.

Капитан пошел выполнять распоряжение. Соколов спросил у Семичастного:

– Прокуратура где?

– Вон толстяк ходит, – указал тот на полного мужчину в коричневом пиджаке и спортивных туфлях. – Старший следователь. Прокурор вон, в машине сидит. Он, прокурор-то, старенький уже. Посидит-посидит и уедет.

Святослав снова сделал несколько записей в блокноте, затем захлопнул его и отчеканил:

– Поставь-ка заграждения, а то сейчас налетят вороны. А потом сам каждый сантиметр здесь обследуй. Ищи сам знаешь что: следы, нитки, запах, блин. Не надо ни на кого надеяться, криминалисты эти все равно что-нибудь да пропустят. Поручи сразу, чтобы протокол осмотра места происшествия начали писать, я посмотрю потом. Давай, поехали. Как следака зовут?

– Чуб. Григорий Чуб.

По выражению лица Семичастного было понятно, что он не ожидал такой энергии от нового замначальника и был немного ошарашен. Но времени на расшаркивания с подчиненными у майора не было. Да и смысла он в этом не видел. Нужно дело делать, а реверансы и поклоны будем делать в другом месте и при других обстоятельствах.

Старший следователь, на которого показывал капитан, будто почувствовал заинтересованность Святослава, подошел к нему сам.

– Здравия, так сказать, желаю, – козырнул он, приложив руку к непокрытой голове, заросшей рыжим ежиком. Судя по всему, следователь в прошлом занимался тяжелой атлетикой – об этом красноречиво говорила его квадратная фигура. И хотя из-за отсутствия тренировок мускулы основательно заплыли жиром, сила в движениях все еще ощущалась.

– Голова не пустая, не волнуйтесь, – хохотнул следователь и протянул руку для рукопожатия. – Чуб Григорий. Старший следователь Медвежской прокуратуры.

– Святослав Соколов, – майор тоже протянул руку и ощутил, как ее крепко (даже немного излишне) сжала массивная лапа следователя, – новый начальник уголовного розыска. Ну что, поработаем?

Рыжий громко хлопнул в ладоши и потер их, будто размалывая зерно:

– Поработаем. Жалко Андрей Вадимыча, сил нет. Хороший мужик был. – Чуб развернулся и пошел к телу. Святослав последовал за ним. Остановившись у трупа, следователь закончил: – Вот, а вы даже не познакомились.