– Дай лапу, – протянула руку майорша.

– Я сам, – отказался он от женской помощи и с показной бодростью поднялся на ноги.

Но голова шла кругом, а в глазах еще темнело. Поморщился, натянул улыбку: мол, пустяки. Пусть думает, что он из стали.

– Вот, видите? Ничего страшного. Я как тот… Термина… а-а!

Закончить он не успел.

Шагнул – и не заметил, как попал в липкую лужу от поврежденной машины.

– Осторожно! – выкрикнула Кобра.

Вжих!!!

Нога поехала, руки взлетели, и всё пошло как в замедленном кадре. Яровой попытался удержаться, но гравитация была против.

Как же так?.. – читалось в его лице. Я же только что выжил после удара током…

Бам!

Тело глухо шмякнулось об пол. Под линолеумом – беспощадный бетон. Затылок хрустнул, а в глазах только что-то вспыхнуло.

«Мама… Какая глупая смерть…» – мелькнуло напоследок.

Потом – тишина. И темнота.

Я очнулся и открыл глаза. Резкий свет полоснул по зрачкам.

Первая мысль: «Валет! Сука! Убью!»

Инстинктивно попытался вскочить – но не смог. Слабость накрыла такая, что и пошевелиться трудно. Тело не слушалось, будто меня изрешетили пулями. Да ведь и вправду изрешетили. Но теперь что-то странное – боль на ранение не похожа, только какая-то вата вместо мышц. Я повернул голову. Лежу на…

Кровать? На старом заводе? Откуда?

Проморгался. Рука сама собой потянулась к плечу. Потом к животу. Там, где должны быть дырки от пуль Валета. Где должны зиять раны, боль, кровь…

Пусто. Гладко. Ни бинтов, ни швов, ни пластырей. Нащупал ткань странной одёжки. По виду, вроде, больничная пижама, но не застиранная и не штопаная.

Что за бадяга творится?.. Где это я?

Я медленно выдохнул, потом втянул воздух носом.

Пахнуло йодом, хлоркой, примесью чего-то аптечного – похожего на раствор витаминов. Характерный привкус, как в процедурке перед уколом.

Запах знакомый до тошноты. Больничный.

Но… что-то не то. Слишком стерильно. Слишком правильно. Будто здесь не лечат – а показывают, как должно быть, словно в рекламе зубной пасты.

Лежу, а глаза уперлись в потолок. Ишь, какой белый. Не облезлая известка, а аккуратная плитка, как в офисе у жирного комерса. Светильники встроенные, не мигают, не жужжат.

И если бы меня похитили Валетовы молодчики, то не поперли бы в такое приличное место.

Взгляд пошел ниже. Стены выкрашены в приятный зеленый, а не в мрачный болотный цвет. Штукатурка ровная, без пузырей, без трещин. Ровная, как зеркало, аж смотреть противно.

Я собрался с силами, приподнялся на локте, продолжая осматриваться.

Батареи странные – совсем не чугунные, слишком изящные и даже хлипкие на вид. И окна какие-то, ни щербинки… Да это ж пластик! Куда это я попал?

Больница?..

Не-е… Слишком чисто. Слишком цивильно. Ни тебе хрипов из коридора, ни грохота каталок, ни матерящихся медиков. Возле меня капельница – и та не на проволоке, а на такой же глянцево-рекламной стойке с колесиками.

Даже шторы не похожи на казённые – полоски жалюзи не тряпьё с пятнами.

Где я вообще?..

Последнее, что помню – вспышка. Черное дуло ТТ. Плевок в морду Валета. И тишина.

Ад?..

Нет уж. Слишком светло для ада. И чертей не видно. В рай попал? Не-а, не верю – не по моей биографии. Как говорится, и рад бы в рай, да грехи обожаю.

Я медленно повернул голову. Рядом пустые кровати. Три штуки, одинаковые и тоже все какие-то хитро устроенные, как в американском кино. Не ржавые панцирки или сетки с железными козырьками, а пластиковое многофункциональное ложе. Больше похожее на капсулу для киберсна. Все-таки помещение похоже на больничную палату.

Собравшись с силами, я медленно приподнялся и сел – спинка кровати подалась за мной.