- Вил-льямир-рна… - Оценил мои растерянно распахнутые глаза, к чему-то прислушался и беззлобно усмехнулся: - Лукавишь, дитя. Но, может, и к лучшему. Иди, я не всегда настолько добр к прекрасным девам. И постарайся в ближайшие дни не ходить в лес, он будет небезопасен.

Напугав меня последней фразой, которая совпала с чем-то откровенно хищным, поселившимся в глубине глаз, которые оказались не черными, а цвета глубочайшего индиго, фейри вновь указал подбородком на улицу. Повторять не пришлось. Несмотря на слабость, я одним махом выскочила из тёмного туннеля на улицу и, цепляясь за лапу Гуччи, торопливо засеменила в сторону домика.

А в ушах у меня ещё долго звучал его понимающий смешок.

Вот ведь жуткий тип!

***

Юная леди Благого двора ушла, а лорд из рода Остролистов ещё некоторое время стоял и глядел на медленно садящееся солнце. Сколько он его не видел? Тысячи лет…

Как же так получилось? Уже ни у кого и не спросишь.

Не особо задумываясь, что делает, Тимлэйн поднес пальцы ко рту и слизнул с них уже запекшуюся кровь. Не свою, нет. Юной леди с прекрасными наивными глазами и чистой душой. Такой, какой никогда не обладали леди Благого двора.

Забавно…

Чья она?

Лизнул снова, на этот раз уже куда более осознанно, и не удержал ироничный смешок. Ну да, следовало ожидать, Мэб всегда была неразборчива в связях.

И всё же, как её зовут на самом деле? Будет интересно пообщаться с нею вновь. Не отомстить за грехи предков, нет. Он уже давно понял, что это не имеет смысла, ещё в первую тысячу лет «сна», когда одна за другой гасли искры его родичей, истреблявших сами себя, а он всё чувствовал, но ничего не мог поделать. Ни спасти, ни позлорадствовать, ни пообщаться.

Зато с этой милой девочкой он может…

Иронично сверкнув глазами, лорд предпочел не закончить мысль, чтобы не обманывать самого себя, и впервые за долгое время покинул холм, из-за предательства превратившийся из дома в темницу. Скоро, совсем скоро он снова станет домом. Его. Лишь его домом.

А сейчас пора размяться.

4. Глава 3

От этого приключения, которое закончилось с не совсем понятным результатом, мы отходили больше суток. Больше всех пострадал Виски, даже к вечеру следующего дня ему хватало сил только на то, чтобы открывать рот, куда Гуччи каждые два часа по капле вливал то медовую воду, то укрепляющее зелье. Я тоже чувствовала себя полутрупом, но хотя бы находила в себе силы самостоятельно передвигаться по дому и есть.

Арчи, тревожно притихнув в своём углу, выдавал сверхскорости, закончив новую шаль всего за сутки. А мой фамилиар проявлял чудеса заботы и стойкости, успевая хлопотать и по дому, и во дворе, и даже в лес к дедушке Михею наведался, передав от него искреннюю благодарность (озеро исчезло, как и магический зов), сочувствие и сезонные дары леса в виде ягод, прошлогодних орехов, сладких кореньев и самых первых грибов. По поводу древесины лесовик обещался рассчитаться с нами к концу недели, но я опять же через Гуччи попросила его не торопиться, сначала надо было понять, потянем ли мы вообще в этом году баню и кто всё это будет строить.

Артефакт, вынесенный из-под земли, я предпочла убрать с глаз долой куда подальше, чтобы его ни в коем случае не нашли. Ни деревенские, периодически страдающие неуместным любопытством, ни кто другой, который охотился за ним изначально. И всё-таки интересно… Зачем?

С удовольствием бы выписала себе больничный на всю следующую неделю, но сельский быт не позволял расслабиться ни на один лишний день, так что уже на вторые сутки, проснувшись от требовательного стука в дверь, я поняла, что больничный досрочно завершен – деревенским требовалась помощь ведьмы.