– Как это произошло? – сквозь зубы спросил король.

Бургомистр и начальник военного гарнизона Касбриджа были людьми рослыми, возможно, даже выше Генриха, однако страх заставил их съежиться, и теперь паникующие чиновники таращились на разъяренного короля снизу вверх.

– Но-но-ночью… – пролепетал бургомистр.

– В-в-вч-вчера… – добавил начальник гарнизона.

– Мерзавцы!

Даже в гневе Генрих II старался сохранять царственное величие: твердый взгляд синих глаз, холодное выражение крупного, с резкими чертами лица, уверенные жесты… Нет, один жест все-таки выдал бурлящее внутри бешенство – правой рукой король нервно погладил маленькую бородку.

– Я приказывал беречь мост, как зеницу ока!

– Мы с-ст-старались, ва-ва-ваше величество… я ли-ли-лично…

– Что лично?!

– Я п-пр-проверял!

– А я в-в-возглавил оп-п-полчение… я…

– Молчать!

– С-с-слушаюсь.

Дурные вести прилетели, едва бронепоезд остановился на вокзале Касбриджа.

Нестор захватил мост. Что значит захватил? Немедленно выбить! Уже… то есть… он ушел… Тогда в чем дело? В том-то и дело, ваше величество… что… Где бургомистр? Там… Где начальник гарнизона? Там… Где там?! У моста…

Король поспешил на берег Касы, где обнаружил и бургомистра, и начальника гарнизона, и разрушенный мост.

– Докладывайте по существу!

– С-слушаюсь, ва-ваше ве-ве…

– И не заикайтесь!

– Я п-п-постараюсь…

Стараться получалось плохо. И всё остальное тоже было плохо.

Нестор остался верен себе: ударил вовремя и сильно. Группа мятежников – начальник гарнизона предположил, что это были наемники, – сумела скрытно перейти на правый берег и захватить охрану врасплох. Пока местные узнали, что мост захвачен, пока подняли находящихся в Касбридже солдат, пока добирались две лиги до моста, мятежники успели закрепиться и встретили «штурмовой отряд» пулеметным огнем, чем окончательно погасили и без того невысокий пыл королевских солдат. На мост вышли рабочие, и за те десять часов, что мятежники удерживали позиции на правом берегу, они успели разобрать пути и взорвать центральный пролет. Теперь наемники сидели на левом берегу и открывали огонь по всем, кто выходил на мост.

– Вас обоих повесить мало, – просипел Махони.

– Вот именно мало, – зло бросил король.

Бургомистр побелел, начальник гарнизона потупился.

– Идиоты, – небрежно бросил полковник Алистер, блестящий командующий блестящих королевских драгун. Бросил и небрежно сдул пушинку с блестящего мундира цвета морской волны.

«Идиоты – что верно, то верно…»

Однако, несмотря на ярость, Генрих понимал, что ошибку допустил он. Мятеж наглядно продемонстрировал, что собой представляют провинциальные гарнизоны – надежды на них нет. Следовало отправить в Касбридж батальон гвардии, но… Не отправил. И Нестор мастерски воспользовался оплошностью.

«Ладно, посмотрим, как ты себя проявишь в открытом бою…»

Король поднялся на пригорок, передал трость адъютанту и навел бинокль на противоположный берег, изучая укрепления мятежников. Офицеры осторожно потянулись следом. Яркие мундиры королевской свиты были прекрасной мишенью, однако огонь мятежники не открыли. Складывалось впечатление, что они видели только тех, кто выходил на мост.

– У них «Шурхакены», – угрюмо сообщил Махони. – А чуть дальше, на опушке, стоят две «Марту».

– Если у них есть «Марту», мы не сможем использовать импакто, – мрачно отозвался Генрих, пытаясь отыскать указанные генералом цели. – Я не хочу рисковать.

– Цеппели могут бомбить с недоступной для пушек высоты, – возразил Махони.

– Но с какой точностью? – саркастически поинтересовался король. – И что будет, если бомбы окончательно разрушат мост?