– Привет, Даня, всё в порядке я…

– Фух, – выдохнул он, – ну главное всё в порядке…Ты жива, – усмехнулся он не весело. – Извини, что столько раз звонил, просто мне хотелось знать, что с тобой всё хорошо.

Голос его раздавался явно из машины, был характерный звук шума дороги, видимо, он говорил по громкой связи. Я хотела прервать его и извиниться в ответ, но он продолжил:

– Я понимаю, ты вовсе не обязана отчитываться и вообще ничего мне не должна. Извини, что так навязчив. Я же по сути ничего о тебе не знаю, наверное, у тебя есть парень и всё такое…

Говорил он быстро и подавленно. Не знаю почему, но где-то внутри меня, в бездне моей черной души, пробежала искорка радости, что он поинтересовался этим.

– У меня нет парня. Я уезжала к подруге в Долгопрудный и забыла телефон, – придумывала я на ходу, – Если бы знала, что ты будешь волноваться, то точно бы не забыла, прости.

Мой ответ, кажется, приободрил его, голос перестал быть подавленным и разговор он продолжил уже увереннее.

– Конечно, буду волноваться, – сказал он ласково. Сказала бы мне, что поедешь, я бы подвёз тебя домой. Опасно в такое время общественным транспортом передвигаться.

– Спасибо, Даня. Я не думала, что у тебя есть на это время, – кажется, мой ответ ему не понравился…

– Не думай, Лоретта! А звони, хорошо! – сказал он настойчиво.

– Хорошо, – согласилась я. – А почему ты не спишь в такое время? Ты в машине?

– Да, вот решил покататься по ночной Москве. Не спится.

– Снова какая-то девушка не выходит из головы? – решила я его подколоть.

– Ну, что-то в этом роде, – посмеялся он.

Мне почему-то очень захотелось увидеть его улыбку в этот момент.

. – Давай домой! А то волноваться уже я начну, поздно, – сказала я заботливо.

–Хорошо, спокойной ночи, Лоретта, не пропадай, позвони мне завтра!

– Спокойной ночи, обещаю.

От лица Дани

Домой я вернулся в третьем часу ночи. Я очень старался не разбудить маму, чтобы не волновать ее. Дома было тихо. До того как мне позвонила Лори я как дурак ездил по Каширскому району в надежде случайно увидеть её там. Я очень волновался, что она не выходила на связь. Не понимаю, как и в какой момент, она проникла в мою жизнь и в мои мысли. Почему я так много думаю о ней? Она кажется мне такой хрупкой и беззащитной, мне хочется заботиться о ней. Я же забыл спросить ее насчёт лектория в МГУ! Но это даже хорошо, будет повод позвонить ей завтра, услышать ее голос. Боже, похоже, я с ума схожу. Таких сильных чувств я не испытывал ни к кому раньше. Бред какой-то. Я снял кроссовки, повесил куртку на вешалку, потихоньку прошел в свою комнату, рухнул на кровать и уснул прямо в одежде.

Утром я проспал, на первую пару не пошел, да и черт бы с ней. Мне нужно было выспаться после вчерашнего ночного заезда. Я встал с кровати снял пропахшую потом одежду, принял горячий душ. С кухни доносился стук посуды, свист чайника и запах горячих оладий, только что снятых со сковороды.

– Доброе утро, мам.

– Доброе, Данечка, ты что-то сегодня припозднился к завтраку?

– Да у нас сегодня первой пары нет, вот и решил поспать, – слукавил я немного, не хотелось маме говорить, что не выспался потому, что ночью колесил по Москве, разыскивая девушку, которую я видел два раза в жизни.

Я был поздним ребенком в семье, мама родила меня, когда ей было сорок два года, а отцу сорок семь. Папа был сотрудником НИИ, мама вела художественную студию при детской библиотеке, мы жили в трехкомнатной квартире, на Ленинском проспекте. У отца было больное сердце, он умер три года назад. Мама очень тяжело переживала потерю. В первое время, когда папы не стало, казалось, что у нее совсем помутился рассудок, она не выходила на работу, почти ничего не ела, забывала выключать электроприборы, воду, газ. Я не мог надолго оставлять ее одну, помогал ей справиться с обрушавшимся горем, поддерживал ее. Лишь на третий год, она стала оправляться, вернулась к работе в художественной студии и жизнь пошла своим чередом.