— Наш дом продали.

— Я знаю, и купил его папа, — произнесла я сдержанно, наблюдая за внучкой и дочерью, которые носились по дорожкам сада.

— Да… а как ты, в смысле?

Я быстро изложила дочери все, что произошло о приезде Захарова, и Алика глубокомысленно заявила:

— Мне кажется, знаешь, почему так произошло? Потому что Тимофей сказал в моём доме скандалов не будет, он чётко ограничил зону действия отца, и ему это не понравилось.

Я тоже примерно такое подозревала.

— Ладно, посмотрим, как дальше дело обернётся. Захаров сказал, что отец собирается подарить этот дом мне. Но в любом случае, наверное, вещи не стоит распаковывать.

— Да, ты права. Пока лучше посидеть на чемоданах, — согласилась Алика.

После выходных я первый раз приехала в новый офис, постаралась быстро собрать себя всю в кучу для того, чтобы работать начать, но здесь был вопрос о том, что надо пройти медкомиссию, потому что у Алики было как раз ДМС для сотрудников и все прочее. Я, подобрав все документы, собралась и поехала в клинику. Сдала все анализы, поговорила с терапевтом, с гинекологом. Даже умудрилась сделать мрт между делом. Вернувшись раньше времени в офис, Алика ввела меня в курс дела, рассказала о девочках, кто в чем силён, кому какие задачи можно поручать. Я все слушала внимательно, что-то периодически записывала в телефон для того, чтобы не забыть.

За это время Юра умудрился не только с домом такую свинью нам подложить, но и в принципе продолжил трепать нервы. Он звонил, говорил, что очень хочет встретиться, что ему надо повидаться с Василисой.

Василиса от этого плакала, говорила, что хочет к папе. Но самое интересное, что Юра не говорил точного времени, когда он хочет увидеться, поэтому я все списывала на то, что мужу просто заняться нечем и шило в одном месте горит.

Я, конечно, прислушалась к словам Захарова о том, что Юра перебесился и все в этом духе. Но мне абсолютно уже было неважно, чего сейчас желал бывший муж. Мне нужно было только одно, чтобы он наконец-таки прекратил лезть в нашу жизнь.

Перед тем как начать собираться домой, я позвонила своему юристу.

— Добрый день, — нервно произнесла я.

— Да, здравствуйте.

— У нас есть какое-то движение?

— Определённо есть. Вы же понимаете, что суд ничего не будет сам собирать, поэтому мне важно провести огромную работу для того, чтобы подать весь перечень имущества, которое имелось. Это не так быстро, как бы нам хотелось.

— Да, да, простите, я просто очень переживаю. Муж вернулся, требует, чтобы мы снова стали семьёй. И все в этом духе.

В трубке повисло молчание.

— Вам что-то угрожает? — спустя томительное ожидание произнёс юрист.

— Я, я… если честно, не знаю.

— Когда узнаете, дайте мне знать, я решу этот вопрос. Если вас очень сильно все это беспокоит, я выделю вам охрану.

— Нет, ну что вы, это совсем лишнее. Я же должна как-то ездить на работу и все прочее.

— Понимаю, но безопасность моих клиентов превыше всего. — Ровный, размеренный голос. Ему почему-то очень сильно хотелось верить. Я ему в принципе хотела верить, особенно после той фразы, которая прозвучала в самом начале:

— Вы понимаете, что брачный договор можно признать ничтожным на основании того, что он ставит в невыгодное положение одну сторону, при этом давая неограниченные возможности другой стороне. Если бы ваш муж был умнее, он бы все-таки что-то согласно этому договору приобрёл для вас, то есть то, что было бы документально закреплено в качестве имущества вашего, но ваш муж посчитал, что это слишком, видимо, затратно. И поэтому вы, собственно, остались только с личными вещами. И вот на основании этого суд признает договор недействительным и начнётся процесс раздела имущества согласно закону.