На кухне я прибралась быстро, остатки ужина - макароны по-флотски - поставила в холодильник, может быть они заинтересуют хозяина, который так и оставался немногословным и почти невидимым. С одной стороны его отстраненность и полное нежелание хоть как-то с нами взаимодействовать раздражала, с другой - радовала.

Он странный и дикий.

Я не знала, что именно “девки”, как выразилась Нина, нашли в Захаре Горине, но видимо они оценивали его молчаливый брутальный вид. Когда этот егерь открывал рот оттуда сыпался только мусор.

Тряхнув головой я постаралась выкинуть ненужные мысли и отправилась в душ. Мылась быстро, чтобы не тратить слишком много горячей воды. Нанесла на волосы масло и вышла из кабинки, подхватив небольшое полотенце.

Как только вода стихла, вокруг меня снова воцарилась тишина. Так происходило каждый вечер, когда Давид уже засыпал, а я еще никак не могла улечься. Тишина меня пугала, как некоторых пугает темнота. Она была жуткой, звенящей и давила со всех сторон. Я набирала в легкие воздуха и тяжело вздыхала, чтобы слышать хотя бы себя. Иногда подпевала себе под нос и громко шлепала босыми ногами по полу, когда шла к холодильнику, чтобы выпить сок.

Прямо как сейчас. В одном полотенце, с распущенными, мокрыми волосами, которые уже закрывали лопатки, я гуляла по спящему дому.

В большой комнате, которая выполняла роль столовой и гостиной оставался гореть только один настенный бра, не слишком яркий, но и не настолько тусклый, чтобы не ориентироваться в пространстве.

Все было как обычно, и все же сделав несколько шагов я замерла на месте, почувствовав как меня прошибло током. Так бывает, когда кто-то пристально на тебя смотрит. От страха я оцепенела, пальцы непроизвольно сжались в кулак, ведь мне казалось, что на меня сейчас вот-вот нападут.

Мне пришлось обернуться и убедиться, что с инстинктами у меня все хорошо, а вот нервы нужно подлечить.

На диване сидел Захар Горин. Тихо, молча, с телефоном в руках. На гаджете давно погас экран, а мужчина пристально разглядывал меня.

Я кошкой бросилась за стол, чтобы тот скрыл хотя бы ноги, потому что полотенце с этой функцией не справлялось. От ужаса и стыда мое лицо залило краской. На меня не просто смотрели. Меня пожирали взглядом.

- Красивый танец, - спокойно бросил Захар.

- Я не знала, что не одна дома.

Если бы не диван, перекрывший мне дорогу, я бы уже убежала в спальню. А так, приходилось мяться за столом, стараясь повыше натянуть полотенце.

- Если ты думаешь, что в арендную плату входят какие-то дополнительные услуги со стороны хозяина дома, то ошибаешься, - наконец-то выдавил он. Голос холодный, слова как камни безжалостно били по гордости.

- А мне кажется я переплачиваю и довольно сильно.

Горин приподнял одну бровь и медленно поднялся на ноги.

Даже встань я на десятисантиметровые шпильки то едва ли доходила ему ростом по подбородок. Он был высоким и… большим.

- Еще немного и я начну вводить систему штрафов.

Что он несет?

- За что? - возмутилась я, шипя на мужчину, чтобы не разбудить спящего сына, и вздернула нос.

- За испорченную посуду, раз. - Он медленно прошелся по комнате и остановился напротив стола, по другую от меня сторону. Теперь нас разделяли жалкие сантиметры. - За нарушение тишины в доме, два. За неприличный вид, три.

- За самодурство тут тоже штрафы выписывают? А то у тебя был бы самый большой! - Я и не заметила, как перестала «выкать».

Мы стояли друг напротив друга скрестив взгляды словно рапиры. Я не боялась Захара, хотя стоило бы. Он выглядел… опасным.