Быстрый вдох. Медленный выдох, и я сделала осторожные шаги, выходя из ванной. Почти на цыпочках ступала по теплому полу и с очередным быстрым ударом сердца, с каждым аккордом песни, что становилась громче, я приближала себя к неизбежному позору.

Королев сидел на диване, все еще в брюках и белой рубашке, рукава которой он позволил себе закатать до локтей, и, кажется, абсолютно бездумно листал что-то в телефоне.

— Рома? — тихонько произнесла, прочистив горло.

Он резко поднял на меня свой взгляд, который за секунду от безразличного поменялся на острый. Карие глаза казались почти черными в приятном полумраке комнаты, или же это был зрачок, что максимально расширился, поглощая цветную радужку.

Я затаила дыхание и, сжав край полотенца у груди, чтобы тот не раскрылся в самый неподходящий момент, позволяла Королеву нагло себя рассматривать. Как это произошло, сама не понимаю. Но его медленно скользящий взгляд, который коснулся каждой части еще немного влажного тела, начиная от щиколоток, заканчивая ключицами, пригвоздил меня к месту.

— Представляешь, — нервный смешок вырвался из горла, — совершенно не подумав, я забросила все свои вещи в стиральную машину, — улыбка тут же стерлась с лица, когда заметила, как карие глаза уже несколько долгих пару секунд задержались на белом треугольнике хлопкового белья. — Ты не мог бы мне дать что-нибудь из одежды?

Кожа покрылась мурашками от того, как он посмотрел на меня, плотно сжав челюсти. Королев встал с дивана и, не проронив ни слова, растворился в темноте одного из коридоров.

В какой-то момент мне действительно стало страшно. Страшно, что он просто может выставить меня за дверь в таком виде за непристойное поведение.

Рома вскоре вернулся с темно-синей футболкой в руках. Приняв её и пробурчав быстрое «спасибо», я скрывалась в направлении уже знакомой ванной комнаты. Сердце колотилось как бешеное.

Это было у меня впервые… Ощущать на себе такие откровенные взгляды мужчины, будучи обнаженной, было сродни проходящему по телу электричеству. Да, мне почти тридцать, но кроме собственного мужа никто и никогда не видел меня голой, и тем более не прикасался ко мне.

Я еще раз про себя поблагодарила Королева, который принес мне свою футболку. Она была чистой, идеально отглаженной, а самое главное - не принадлежала его бывшей жене, которая запросто могла что-то забыть из своих вещей. Только вот длина оставляла желать лучшего. Но если ходить аккуратно и не нагибаться, то нижнего белья почти не было видно.

Когда я вышла из ванной в следующий раз, Рома уже был на кухне и доставал фужеры из шкафа.

— Вина? — спросил он вежливо, поворачивая на меня голову.

— Нет, спасибо, — я постаралась аккуратно сесть на диван, все время отдёргивая футболку вниз. — Если можно, чай.

Королев коротко кивнул и вновь куда-то ушел, а вернулся уже с пледом.

— Вдруг станет холодно, — он бросил короткий взгляд на мои ноги, прежде чем я успела прикрыть их мягкой теплой тканью. — Все еще пьешь только ромашковый? — спросил, возвращаясь на кухню и меняя фужеры на кружки.

— Ты до сих пор помнишь? — брови от удивления взлетели вверх.

— Я запоминаю только те вещи, которые мне интересны, — сухо ответил Рома, и я не успела до конца обдумать эту мысль, как он подошел с двумя кружками горячего чая, протягивая одну мне.

— Спасибо. А твоя жена…

— Марго не вернется, — жестко сказал Королев, присаживаясь на противоположный край дивана. — Я дал ей достаточно времени собрать все свои вещи. Лучше расскажи мне, как так получилось, что у тебя нет ни родственников, ни подруг, к которым ты бы могла обратиться за помощью?