Мы оказываемся в небольшом холле, тут стоят старые диванчики, кресла. Народу никого.

Такое загадочное место, необычное.

- Сядем?

Пожимаю плечами, ну, сядем.

Присаживаюсь, оглядываюсь. Реально ощущение, что я на съемках фильма про какого-нибудь советского актёра, или министра культуры.

- Хорошо выглядишь, Анна.

Почему-то этот в общем-то дежурный комплимент навевает тоску.

Я же умею смотреться в зеркало, и зеркала вокруг меня не уничтожены.

Выгляжу я средне. Да и не стараюсь. Зачем?

Нет, я понимаю, что надо для себя.

Умом понимаю.

Но физически пока не могу.

И морально.

Не получается.

Морально хочется просто быть такой, какая я есть. Без прикрас.

Без попыток кому-то понравиться, чему-то соответствовать.

Просто быть.

Разглядываю его, ищу в этом элегантном мужчине того интересного парня.

Он ведь где-то есть, да?

Там же, где должна быть та девчонка, неуверенная в себе, но пытающаяся быть уверенной и без комплексов. Почти.

- Ты вот точно выглядишь шикарно, Лёш. Жизнь удалась?

- Как сказать…

- Скажи как хочешь, это была твоя идея поговорить.

- А ты со мной совсем не хочешь общаться? – взгляд у него тяжелый.

Опять пожимаю плечами.

Мой любимый жест.

Его можно трактовать по-разному.

От «прости, не понимаю о чём ты», до «отвали, моя черешня».

- Я же пришла?

- Сбежала от мужа?

Сбежала? Усмехаюсь.

- Нет, не сбежала. Просто ушла.

- Совсем? Вы… разводитесь?

- Я развожусь. А его мнение меня мало интересует.

- Он тебя так просто не отпустит.

- Меня не надо отпускать. Я сама по себе.

- Я помню.

И опять я усмехаюсь.

Помнит.

Я тоже помню.

И солнечных зайчиков. И первое лето. И первую осень. И первую ночь.

Я ждала чего-то волшебного. А всё было как-то очень обычно.

Его родители уехали на дачу, я сказала маме, что ночую у Ирки.

Мне было не очень больно, скорее страшно, что мама узнает.

Мы же взрослели еще в то время, когда потеря невинности не была чем-то тривиальным.

Нас воспитывали на каких-то идеалах. Девушка должна была блюсти честь, хранить себя для мужа и только в первую брачную ночь, после ЗАГСа или храма дарить своё тело любимому мужчине.

Я сама думала так же пафосно.

Только с мужем. Только с тем, с кем буду навсегда.

Я в это верила.

Да и в навсегда с мужем, пусть он был и не первым я верила.

Вообще, я, наверное, сейчас отрабатываю карму.

Расплачиваюсь за грехи молодости.

За то, что обманывала маму, которая мне верила, папу, который меня обожал.

Себя обманывала.

Тогда мне казалось, что это правда. Истина.

Что Лёшка мой единственный. Он меня любит. Он будет моим мужем. Мы не обсуждали свадьбу, но это считалось как бы само собой разумеющимся.

Я так думала.

Мне казалось и он.

- Лёш, а ты вообще тогда хотел на мне жениться?

- Что? – он смотрит удивлённо, словно я Америку открыла, доказала теорему Ферма.

- Тогда. Ты же признавался в любви…

- Да.

Он опускает голову.

- Я не должен был уезжать.

Тогда я оправдывала его. Это же такой шанс. Возможности. Будущее. Это изменит его жизнь. Нашу жизнь.

Изменило.

- Да, ты не должен был уезжать.

20. Глава 19

Странно, что мы сейчас говорим об этом.

Надо ли?

Стоит ли?

Всё в прошлом, далеко.

Смысл вспоминать?

- Аня… Тебе нужна моя помощь?

- Что? – смотрю на него удивлённо. Не совсем понимаю, о чём он и зачем предлагает. – Помощь в чём?

- Всё равно. Любая помощь. Я хочу, чтобы ты знала, что я сделаю всё. Для тебя я сделаю всё.

- Поздно уже, Лёш…

Поздно.

Мы такие чужие.

Мы словно пришельцы из другой вселенной сейчас. Которые попали во временную дыру.

- Аня, я знаю, что ты больна.

Вот как?

Вскидываю на него глаза.

Как это интересно. И откуда? Получается, муж ничего не знает, а Алексей Буянов в курсе? Или…