– Ого! – настала моя пора удивляться. – Мальчишки редко такими бывают... и уж о тебе бы я так точно не подумала...

– Мой отец был военным и с самого детства воспитывал меня, как маленького солдата, зимой каждое долбанное утро таскал на улицу обливаться ледяной водой, плавать научил, просто сбросив с пирса в реку, строго проверял все школьные домашки, чуть что не так – порол ремнем... Мать он тоже бил, и однажды она не выдержала, умерла от кровоизлияния в мозг, когда мне было пятнадцать... Я тогда отца возненавидел, но все равно не смел ему перечить. Но когда три года спустя на каких-то учениях он случайно подорвался на мине и остался инвалидом, я был очень счастлив.

– Неудивительно, – говорю я, пораженная его рассказом. – Мне очень жаль твою маму. Но почему отца не посадили за убийство?!

– Она тогда ударилась головой об угол стола, он швырнул ее... Но в больнице сказал, что она сама упала. Никаких следов насилия не обнаружили, а сама она ничего не смогла сказать, почти сразу в кому впала.

– Просто ужасно... И где твой отец сейчас?!

– В доме престарелых для ветеранов, у него обе ноги отшибло по колено... и память. И я его даже не навещаю.

– Я бы тоже не стала, наверное, – киваю, поражаясь тому, каким откровенным и болезненным диалогом обернулось наше свидание, на которое я шла, уверенная, что Глебу нужен только секс...

– Так что я действительно тебя понимаю, это сказано не для того, чтобы вызвать доверие и поскорее затащить тебя в постель.

– Верю.

– Сдав папашу, я ударился во все тяжкие, перепробовал много всего, в том числе запрещенного и незаконного... В университет учиться не пошел, вместо этого подался в местную байкерскую тусовку, накопил на мотоцикл, стал участвовать в гонках за деньги... Да и вообще, я тогда написал себе список, что нужно сделать и попробовать... Там было пятьдесят пунктов, осталось всего шесть.

– И что это за пункты? – спрашиваю я с интересом, продолжая потягивать через трубочку свой «секс на пляже».

– Прыгнуть с парашютом, поплавать с акулами, научиться стрелять из пистолета, подняться на Эверест, побывать на Октоберфесте и... не поверишь, завести домашнего питомца: я пока не решил, котенка или щенка...

Я невольно улыбаюсь:

– Последний пункт – очень милый, а вот остальные... ты отчаянный!

– Люблю экстрим.

– Да, у тебя в «Мамбе» стоит такой тег.

– Кстати, возможно, что тебе тоже нужно написать такой список и сделать все, что проходило мимо тебя столько лет... что думаешь?!

– Думаю, что это отличная идея, – хмыкаю я и думаю про себя: похоже, Глеб гораздо умнее и интереснее, чем я решила поначалу...

9. 8 глава

Больше всего в нашей ситуации меня забавляет то, что мы с Глебом, оба пришедшие на это свидание, казалось бы, чтобы просто приятно провести время и, возможно, переспать, оказались чуть ли не родственными душами.

Я упустила несколько драгоценных лет своей жизни, потому что рано вышла замуж и рано родила, плюс пыталась совмещать это с учебой и работой, в итоге – утонула по самые уши, и теперь, наконец вынырнув, поняла, что ничего не знаю ни о мире, ни о себе... Все мои интересы и увлечения несколько лет крутились вокруг мужа и сына, а я... кто я такая?! чего я сама хочу?!

То же самое он: воспитанный строгим отцом-военным, в детстве он не имел возможности гонять по лужам на велосипеде, драться с пацанами во дворе, лазать по деревьям и заброшенным стройкам, ходить на первые школьные свидания... рос под гнетом мрачного отцовского взгляда – и потом, вырвавшись на свободу, ожидаемо пустился во все тяжкие...