Галя поможет, я в этом уверена.

– Вы правы, мне действительно надо позвонить подруге. Я временно поживу у неё. И ещё надо предупредить кондитера, что мы начинаем новую линию выпечки… – Говорю это, скорее, самой себе, чем моим спасителям.

– Вам бы ещё позвонить юристу, – напоминает Борис Сергеевич, откашлявшись. – И не только по поводу… ваших отношений с мужем, но и попросить совета насчёт планируемых нововведений в кафе. Вы с мужем совместно владеете бизнесом, и если вы без его ведома запустите линию продукции, которая может его… к-х-м… дискредитировать, то могут возникнуть проблемы.

У меня полная креативная независимость от мужа, однако Борис Сергеевич прав. Очень даже прав. В таких ситуациях лучше перестраховка, чем беспечность. Единственный юрист, которого я знаю, консультирует нас с Андреем по вопросам бизнеса.

– Надо позвонить Ниночке, – предлагает Есения Петровна, глядя на мужа. Тот кивает, и тогда она поворачивается ко мне. – Ниночка очень хороший адвокат и человек тоже, она наша давняя добрая знакомая. И она большая любительница сладкого, поэтому будет особенно рада вам помочь. Если в вашем плане сладкой мести что-нибудь… подгорит, она с этим справится. – С намёком улыбается.

Слов нет, как мне повезло со спасителями! Не иначе как сама судьба привела меня в их двор. Они предлагают мне остаться на ночь, но я не могу и дальше злоупотреблять их добротой.

Прошу разрешения воспользоваться телефоном и звоню подруге. Та оплачивает мне такси, так как мои деньги остались в сумочке на сиденье машины, вместе с телефоном.

Своей обуви у меня тоже нет, только одна босоножка, поэтому беру предложенные Есенией Петровной старые тапки. Перед тем как уйти, всё-таки звоню одному человеку, который, возможно, ищет меня и волнуется. Если, конечно, мой неблаговерный супруг вспомнил-таки о жене и заявил о моей пропаже.

Витя, гениальный кондитер и моя правая рука, отвечает на первом звонке. Его голос такой нервный и резкий, что мне в момент становится неловко.

– Саня, ты жива вообще?! Твою же… Где ты пропадала?! – кричит. – Извини, я дико волновался… – Резко выдыхает. – Где ты?

– Я попала в аварию…

– Я знаю об аварии! Андрей с ума сходит, весь город перевернул вверх ногами, ищет тебя…

10. 9

Андрей сходит с ума.

Город перевернул вверх ногами, видите ли.

Лучше бы в тот момент, сразу после аварии, повернул голову — не к своей Ирочке, а ко мне. Посмотрел бы, дышу ли я вообще, цела ли, способна ли пошевелиться. Тогда не пришлось бы искать меня по всему городу несколько часов спустя.

Но нет. Он был слишком занят, слишком погружён в трепетные заботы о своей любовнице, чтобы удосужиться взглянуть на собственную жену, лежащую в изуродованной машине.

В тот момент я для него просто перестала существовать. Пункт в брачном договоре, временно вычеркнутый из жизни.

А потом Андрей вдруг вспомнил, что если не будет дойной коровы, то и молоко быстро закончится, вот и стал меня искать. У него «кризис», который надо оплачивать, покупать Ире брендовые наряды и украшения, чтобы не потерять несомненно «чистую и искреннюю» любовь молодухи. Потому что Ирочка — барышня с запросами. Её не удержишь пустыми клятвами и обрывками внимания. Ей нужны подарки, путешествия, впечатления.

Если дойная корова уйдёт, молоко кончится, и молодая пастушка быстро сбежит в чужое стадо, где и трава зеленее, и быки богаче.

Как только Андрей вспомнил об этом, тогда и начались поиски жены. Так что да, он сходит с ума, только не по мне, а от страха потерять привычную и удобную жизнь.