− Ладно, согласен. Ну тогда удачных выходных, друг, − усмехается в усы, развешивая веревки и крюки по местам. – Я бы на твоем месте молодую жену надолго не оставлял, привез бы сюда.

− Да, когда−нибудь привезу. Пока у нее работа, пациентки. Она женский врач, здесь работы нет для Элины.

− Моя вон без работы не унывает. За домом, за детьми смотрит.

Я только вздыхаю. У него с женой настоящая семья. А у нас липовая. Выхожу из станции, достаю телефон. Хочу сказать Эле, что завтра приеду, вечером. Но передумываю. Пусть будет сюрприз. Он покажет, рада она мне или зря я все задумал.

Как же в армии было легко. Тебе отдают приказы, ты исполняешь. Все четко и понятно. И правильно. А на гражданке самому все решать, выкручиваться. Мне так не хочется ненароком обидеть девушку. А я могу быть грубым, привык.

На следующий день, в четыре часа дня я снова схожу с трапа в этом южном городе и впервые мои мысли приятны. Я думаю о той, которая не подозревает, что скоро увидимся. Нет мыслей о море, которое забрало мою семью. Впервые, за много лет.

Радостно вздыхаю и иду к стоянке такси. Надо купить цветы для любимой женщины. И подарки, торт с бутылкой вина. Интересно, что Эля тогда пила. Какой напиток ее любимый?

В клинику приезжаю к концу рабочего дня. Сумку с гостинцами оставляю у администратора, девушка с улыбкой прячет ее за стойкой. Только что узнала, что я муж доктора Нечаевой, теперь все коллеги Эли узнают, что ее муж приехал из командировки.

Девушка не удивлена, просто смотрит с интересом, одобрительно. Из этого делаю выводы, что про свадьбу моя жена рассказывала коллегам. Значит, не совсем равнодушна ко мне.

− Подскажите, где кабинет Элины Эдуардовны? – интересуюсь, и выслушиваю подробные указания.

Выхожу из лифта на третьем этаже и сворачиваю в правый коридор. Сразу сердце быстрее забилось, как увидел Элю. Она закрывает дверь своего кабинета. Кладет ключи в сумочку и поправляет ее ремешок на плече. И только потом смотрит в мою сторону.

Делает шаг, останавливается. На ее лице удивление и радость. Я иду к жене, держа букет из ярких гербер в руках. Эля срывается с места и бежит почти ко мне. Ловлю девушку, прижимаю к себе и целую сразу. Соскучился даже больше, чем думал.

− Герман… ты приехал… − обнимает так крепко, потом целует в ответ.

− Приехал. Ты позвонила, ну я и решил, что пора всем показать – я у тебя есть. Не только штамп в паспорте.

− А−а… ясно. А я уж подумала… − вдруг огорчается. – Ну пойдем, муж.

Принимает от меня букет, на секунду задумывается и отдает обратно.

− Мне в лабораторию нужно забежать, девочкам ключи отдать. Ты спускайся вниз и жди меня возле стойки администратора. Потом поедем, поужинаем где−нибудь. Ты надолго?

− На выходные. В воскресенье вечером самолет.

Девушка погрустнела еще больше, проводила меня до лифта, а сама пошла к лестнице. Меня стали разбирать сомнения. Кажется, зря приехал. Не рада она моему визиту. Даже цветы не приняла. Или не понравились, хотя продавщица сказала, что эти цветы хит сезона. А я хотел розы купить сначала.

Ладно, провожу до дома и поеду в гостиницу. А завтра домой улечу.

Ждать пришлось недолго. Минут через десять двери лифта разъехались, и я увидел Элю, к которой цеплялся ее бывший.

− Да ты чего такой упертый?! – почти кричит на докторишку моя жена, а тот свое доказывает. Что−то про то, что им хорошо было вместе. – Заварзин, я замужем уже месяц, и…

− И где твой муж, детка? Вот только телефон мне в нос не надо тыкать, я в такие разводки не верю.

− Я здесь, − говорю тихо и зануда резко оборачивается.