— Какая у тебя ленточка красивая. Ты с ней танцуешь?

Девочка стирает слёзы и отворачивается.

Рядом подмечаю движение. Йохан опускается на колени возле меня.

— Алисия, выходи, — протягивает малышке широкую ладонь, — пойдём, поговорим.

Девочка упорно мотает головой и молчит. На папу даже не смотрит. Семья — это сложно…

— Иди ко мне, — продолжает на английском.

Он лезет под стол, сгребает дочь в охапку, вытаскивает осторожно. Берет её на руки и крепко прижимает к себе. Та же в ответ обнимает мужчину обеими ручками и прячет лицо, утыкаясь ему в шею. В ладошке все также крепко зажата палочка.

Переношу вес тела на одну ногу, но тут с удивлением отмечаю, что Йохан умудрился перехватить Алисию одной рукой, а вторую, чуть присаживаясь, предлагает мне.

Я принимаю помощь только с виду, вкладываю свою ладонь в его руку, но не опираюсь. Встаю сама.

— Давай здесь останемся, — громко просит малышка, и Йохан опускает ее на стул. Сам присаживается рядом на корточки, осторожно поправляет складки пышного платья.

— Зачем ты спряталась?

— Тебе за меня, наверное, стыдно, — опускает нос, а Йохан нежно стирает слезинки.

— Неправда, я горжусь тобой.

— У меня никогда не получится! — задирает голову и с вызовом глядит на Йохана. — Она меня никогда не слушается! Всегда падает! И путается!

— У меня тоже никогда ничего не получается с первого раза. Но я стараюсь и добиваюсь своего, — поучительно замечает Йохан, заглядывая дочери в глаза.

— А у меня не получится! Я не пойду на общее занятие! Все будут надо мной смеяться!

— Тебя ленточка не слушается, да? — догадываюсь я. Наклоняюсь к девочке еще ближе, чтобы она меня услышала, а слова мои не заглушила музыка.

Малышка упрямо молчит.

— А ты знаешь, что каждая ленточка подчиняется только тому хозяину, кто сможет ее усмирить? А вначале они непокорные и никого не слушаются. Даже тренера, — загадочно улыбаюсь. В моём арсенале десятки подобных баек. Сама слушала разинув рот в своё время.

— Тренера все слушаются… — Алисия возражает неуверенно.

— А ленточки нет. А ещё булава не слушается. Но тренер умеет их подчинять. И ты тоже научишься. В действительности это не так сложно.

— Откуда ты знаешь?! — возмущается малышка. — Ты ничего не понимаешь!

— Алисия, — тут же реагирует Йохан, — это сейчас прозвучало очень грубо.

— Но она ничего не понимает! И не умеет! Всем кажется, что это легко! А на самом деле сложно!!!

Чувствую, как вытягивается мое лицо. Это я ничего не знаю?! Это, простите, я ничего не умею?! Я шесть лет жила в изнуряющем темпе, приручая спортивные снаряды и совершенствуя свои умения. Каждый день шла вперёд, несмотря на разочарования и неудачи.

— А давай-ка я тебе кое-что покажу, — протягиваю руку и жду пока малышка справится с удивлением и вложит в мою ладонь ленту.

Как только пальцы смыкаются на тонкой палочке, внутри меня начинает двигаться энергетический поток. Поднимаюсь и плавно вожу лентой из стороны в сторону. Для новичков. А мне маловата, конечно, будет. Ну да ладно, тряхну стариной. Надеюсь, память не откажет.

Резкий взмах, и ленточка послушно взмыла вверх, чётко повторяя движение кисти. Прогибаюсь в спине, играю руками, заставляя ленту крутиться вокруг меня эффектными голубыми кольцами. Переступаю в собственном темпе, не прислушиваясь к музыке, ускоряюсь. Выброс! Успеваю сделать пару простых оборотов и поймать снаряд. Движения грациозные, то плавные, то динамичные, уже, конечно, не такие отточенные, какими были раньше, но мышечная память жива и сейчас. Вдыхаю полной грудью, а в голове проносятся картины многочисленных соревнований, усердных тренировок, неожиданных падений. И то самое давно позабытое чувство, когда с замиранием сердца ждёшь решения судей. Даже когда тебе кажется, что выступила чисто.