Он снова взял бобину в руки. Как же можно ее послушать?

Даже если в городе и остался кто‑то из его старых друзей или знакомых, то, конечно, ни у кого из них такой техники уже давным‑давно не было. Да и встречаться с кем‑то после того, что произошло, Виктор не очень хотел – ставить людей в неудобное положение было не в его правилах. После того, как на него повесили преступление, которого он не совершал, почти все в городе считали его виновным – убийцей. Вряд ли бы кто‑то захотел с ним разговаривать.

Виктор достал дешевый телефон, который он успел купить на вокзале за деньги, заработанные в тюрьме, покачал головой и усмехнулся.

– Сейчас же и ходить никуда не нужно… – вполголоса сказал он. – Достаточно скачать приложение.

Через пять минут он уже отыскал старый бобинный магнитофон на местной доске объявлений, договорился о встрече и, довольный, что так запросто ему удалось решить эту проблему, выскочил из дома.

Продавец жил в нескольких кварталах от него – тоже удача.

Виктор шел по родному городу и вдыхал весенний воздух свободы.

Город изменился довольно сильно, но все равно то тут, то там он замечал милые сердцу детали – даже дерево, под которым он первый раз поцеловал девушку – и то стояло на прежнем месте. На его коре с левой стороны Виктор выцарапал ножом ее и свое имя.

«Лена + Витя =» – написал он, но дописать не успел. Рядом проходили хулиганы, завязалась драка. У него был нож… это и решило исход дела… один из нападавших умер в больнице и хотя первоначальная экспертиза показала, что поверхностная царапина не могла послужить причиной смерти, позже ее заменили на другую, и из потерпевшего Виктор превратился в обвиняемого.

Будь у него такая возможность, он бы все изменил…

Виктор посмотрел в сторону распустившегося дерева и вдруг увидел ее – располневшая, растрепанная, Лена сидела на лавочке с бутылкой пива и… одним из тех дружков, которые на них напали тогда.

Его словно током ударило – сердце застучало, кулаки напряглись – но усилием воли он смог сдержать себя. Повернув голову в другую сторону, он проскочил мимо.

– Зачем же вам эта рухлядь? – поинтересовался продавец, бородатый мужчина в возрасте. – Сейчас все на телефоне есть…

– Надо прослушать одну запись, – сказал Виктор правду.

Мужчина улыбнулся.

– Да, без этой штуковины никак получается. – Он объяснил, куда и что включать, какие кнопки нажимать и как правильно заправлять пленку, чтобы ее не зажевало. – Кстати, – добавил мужчина, – вот вам в нагрузку микрофон, все равно выкидывать собирался. – Он сложил все в сумку и вручил Виктору. – И две бобины с чистой пленкой. На всякий случай.

– Спасибо, но вряд ли мне это понадобится.

Мужчина пожал плечами.

– Никогда не знаешь, что может пригодиться, – сказал он.

– Это точно, – ответил Виктор.

Домой он шел, не оглядываясь. Город вдруг стал ему враждебным, чужим. Кажется, каждый встречный смотрел на него с осуждением и неприязнью. Весна потускнела, краски ее поблекли, потеряли истинную свежесть и аромат.

Он вбежал в подъезд, в несколько прыжков поднялся на свой этаж, открыл дверь и только очутившись внутри, с облегчением вздохнул.

Сердце гулко билось и ему понадобилось несколько минут, чтобы успокоиться.

Установив магнитофон «Комета‑209» на кухонном столе, Виктор включил его в сеть, подсоединил колонки, достал старую бобину и, аккуратно пропустив пленку через лентопротяжный механизм, заправил ее в пустую бобину. Пальцы плохо слушались, он боялся что‑нибудь повредить или вообще порвать пленку – но все обошлось.

– Вторая кнопка слева, – повторил он слова продавца, – включение. Смотри не перепутай. Красная кнопка – запись.