Много раз ей казалось, что они поссорились навсегда, но стоило им увидеться, все закручивалось по новой. Густаво говорил своим низким хрипловатым голосом: “Малявка, иди сюда, давай работай.” И Кристина шла, позировала и уже не могла сказать, что это ее тяготит. Человек привыкает ко всему. Какая-то другая жизнь, насыщенная событиями, сердечная и нежная, уходила все дальше и реже появлялась в мечтах.

- Густаво, нарисуй большую и красивую картину, - азарт сделать художника знаменитым с некоторых пор терзал Кристину.

- Что, например?

- Набережную. Парк. Лес. Обрыв, - последнее слово вырвалось само и Кристина вздрогнула. Старик предупреждал, что память вернется, когда она успокоится внутри. Неужели это время пришло?

- Набережную? Там, где ты торчишь каждый выходной?

- Ну, хотя бы.

- Мне нравится рисовать тебя.

- Но это не дает тебе славы.

- Мне не нужна слава.

- Но почему, Густаво? Ты талантливый. Почему ты прозябаешь с такими способностями?

- Ты меня стыдишься?

- Нет, - покривила душой Кристина.

- Ясно, - бросил Густаво и ушел.

- Чтоб тебя черти съели. Чтоб тебе ворона на голову наделала. Чтоб ты… - Кристина плюнула вслед Густаво.

Опять напьется зараза и пропадет на несколько дней. А потом явится как ни в чем ни бывало и потребует позировать. Кристина не чувствовала в себе сил порвать с художником окончательно, еще помнилось, как Густаво выручил ее с памятником. Не хотелось верить в потусторонние силы, но временами Кристина не могла иначе объяснить их связь. Она никуда не девалась независимо от того, ругались они или мирились.

Кристина пришла злая домой и рявкнула на курьера, который ждал ее у дверей с посланием. Вдруг объявилась старшая мамина сестра и требовала встречи. Когда-то мама пообещала сестре уход в обмен на квартиру. Тетя посчитала, что время пришло. У Кристины опустились руки. Еще только тети ей не хватало. При жизни мама так и не получила эту обещанную квартиру или словечко поддержки, хотя постоянно что-то делала для сестры. Даже спасибо тетя ни разу маме не сказала. Пришла очередь Кристины заботиться о черствой родственнице?

Стало безумно жалко себя. Кристина ныла, хлюпала носом и довела себя до больной головы. Наутро не пошла на работу и в мастерскую тоже не пошла. Лежала лицом в подушку и думала о невидимых родовых связях. Она теоретически могла послать тетю подальше с ее квартирой, но знала, что не пошлет. И квартира тут ни при чем. И трусость ни при чем. Она просто пойдет к тете и будет тянуть еще и эту лямку. Пока не сломается окончательно.

От этого понимания Кристина всегда чувствовала себя беззащитной маленькой девочкой, которую родня может использовать как захочет. Всегда использовала. На стук в дверь Кристина не отреагировала. На звонки тоже. Нет сил сопротивляться. А ведь ей казалось, что она взяла свою жизнь под контроль. Но кто-то всегда вламывался и Кристина подчинялась. Дверь распахнулась, в комнату ворвался Густаво.

- Ты заболела?

- Я вечная больная.

- Ну-ка, прекрати, - Густаво вытянул Кристину из постели и усадил в кресло, вскипятил чаю, осторожно выспрашивая, в чем дело.

- Я родилась пленницей и никогда не освобожусь, - Кристина даже не разозлилась, что Густаво сломал замок на двери. - Из одной тюрьмы в другую. Даже в чертовой книжке моя героиня пленница. Хоть вешайся.

- Толком скажи.

- Моя тетя требует, чтобы я за ней ухаживала.

- Ты можешь нанять санитарку тете. Или домработницу.

- Это не спасет меня от нее.

- Хватит киснуть, завтра вместе пойдем к твоей тете. Я вправлю ей мозги. Она не будет тебя доставать.