Раньше скорость его спасала, усмиряла, позволяла трезво оценить ситуацию, однако сейчас не производила особого эффекта. Это как выпить успокоительное, но не ощутить его действия. Так же и Себастьян себя чувствовал.

Кровь все еще кипела в венах, сердце стучало как бешеное, он все еще видел напуганные голубые глаза. Напуганные и ненавидящие его.

Маленькая сучка! Решила играть на нервах, на жалость давить. Ну уж нет. Если раньше он повелся бы на весь этот цирк, то теперь вряд ли. Пусть ненавидит, пусть боится, плевать. Те отношения, начавшиеся пять лет назад, сейчас не имели никакого значения. Его чувства разбились, когда Себастьян узнал об обмане.

Однако один факт заставил задуматься о своем отношении к девчонке.

Испугалась она, видите ли. Если бы ей сказали правду, то вряд ли она с места бы сдвинулась – обомлела бы. Только зря он налетел на нее в ресторане. Не сдержался. Хотел просто поговорить, все четко объяснить и поставить перед фактом дальнейшего развития отношений, а вышло все куда хуже.

– Вот дерьмо! – Себастьян резко остановился на обочине и со всей силы стукнул кулаком по рулю. От злости, от отчаяния, от переполнявших чувств, которые не испытывал ни к одному человеку. Лишь к ней.

К чертовой Долорес Браун…

Как легко она обвела его вокруг пальца. Столько лет он верил в бумаги, которые подсунула полиция, так долго считал, что потерял ее навсегда. Он даже почти смирился с тем, что придется существовать в одиночестве. До одного момента. Пока не получил со знакомого номера сообщение, разделившее жизнь на до и после.

«Она жива».

Лучше бы не получал. От кого угодно, только не от этого абонента. Ведь мужчина смирился с ее кончиной, жил как почти нормальный человек, вопреки съедающей изнутри боли. Но ее больше нет. Она сменилась яростью на ее поступок, на поведение. На его ошибку, которая тянулась хвостом из прошлого в настоящее.

И, видимо, потянется в будущее…

До этого дня.

До того момента, пока не выяснил истинную причину, пока не осознал, что у него есть дочь, за которую Лолита боится больше, чем за свою шкуру. Которую Себастьян еще не видел, но уже полюбил всем сердцем. И что ему со всем этим делать? Вряд ли чувства возможно пробудить вновь.

«Ты убил моих родителей, брата! Ты чудовище! Ненавижу тебя!» – стоял ее крик в ушах. Лолита оказалась права – он действительно чудовище.

Телефон трезвонил уже несколько минут, разрушая тишину в салоне, однако Себастьян его не слышал. Не хотел. Но деваться было некуда.

– Да! – рявкнул мужчина. Дыхание сбилось, воздуха совсем не хватало, будто кросс пробежал.

– Здравствуй, Себастьян. Как прошел день?

«Почему судьба так несправедлива и подкидывает всяких отморозков именно сейчас?» – подумал про себя мужчина, но в реальности собрал волю в кулак, не дав и повода собеседнику подозревать его в чем-то, а затем сказал:

– Блестяще. Просто так звонишь или нашел что-то еще?

На той стороне хрипло засмеялись, заставляя Себастьяна нервно рыкнуть от этой слабой игры.

– Ты знаешь цену моим ответам, – раздался осипший голос, словно собеседник болел ангиной.

– Этот ответ будет бесплатным.

На том конце ненадолго замолчали, выдыхая воздух в трубку противным звуком, а затем ответили так же спокойно:

– Ты чересчур жесток, Себастьян. Бедная девочка места себе не находит.

Теперь усмехнулся и сам мужчина, видя себя в отражении бокового зеркала. Взгляд слишком темный, челюсти сжаты, и смех получился слишком нервным.

– Я думал, ты в курсе, на что я способен. Напомнить, что произошло с Браунами?

– Не стоит, – тут же отозвались в трубке. – Но я бы на твоем месте пересмотрел свои планы на Долорес Браун.