Как только вижу этого Иллариона, меня сразу пробирает до дрожи. Колит в груди.

Я не просила его помогать мне. Вообще, ничего не просила, а он просто решает за меня.

Издевается надо мной. Нашелся тут пуп земли.

Богат? Да плевать я хотела на его богатство! Без него отлично справлялась и в этот раз сама справлюсь.

Подхожу к проходному пункту в общагу и с грохотом ставлю свою сумку на пол. Злость так и пробирает. Пульсирует в моих висках.

Успокойся, Юля. Просто возьми себя в руки и выкинь этого наглеца из своей головы.

А если повезет, то вообще его больше не увижу.

Надо зарегистрироваться и спокойно лечь спать в своей новой комнате.

— Здравствуйте, я Юля…

— Явилась, королевишна наша, — начинает кричать на весь холл общежития женщина в цветастом платье. — Ну и переполох же ты устроила.

Стою, смотрю, думаю и ни фига не понимаю.

Только зашла внутрь, как сразу посыпались претензии. Я всего лишь хотела заселиться в свою комнату. Знаю, что пришла в последний момент и готова на любую, даже разбитую комнатушку.

— Может, вы ошиблись? — спрашиваю неуверенно.

Не хочу ссориться с комендантшей в первый же день. Потом проблем не оберешься, будет цепляться к каждому моему шагу. Знаем, проходили и не раз.

— Это врачи ошибаются, а я нет! — ворчит женщина и открывает журнал регистраций. Внимательно читает: — Юлия Бурдова комната триста три.

— Да я не… — пытаюсь поправить нервную женщину, но не успеваю.

— Позвонили в последний момент, наорали на меня как на провинившуюся. А я чего? — смотрит мне в глаза пристально и с негодованием.

Пожимаю плечами, потому что до сих пор не могу понять, чего она от меня хочет.

— Сказали встретить тебя по высшему разряду, чтобы ты тут ни одной слезинки не пустила, — сверлит меня взглядом полной ненависти.

— Как-то у вас плохо это получается!

— Ладно, пошли, провожу. Понаедуть тут мажоры всякие, а мне ходи, расхлебывай ваши капризы, — продолжает ворчать женщина.

Под ее странные и все еще не понятные рассказы, поднимаемся на третий этаж общежития. Останавливаемся рядом с комнатой, что должна стать моей на год.

— Заходите, Ваше Величество, — язвительно говорит женщина и пропускает меня внутрь.

Готовлюсь к худшему: разбитые стекла, грязь, облупленные стены и поломанная кровать. Глубокий вдох и шаг вперед.

Замираю в полнейшем ступоре, не веря своим глазам. Это точно комната в общаге?

Просторная, светлая, даже шторы есть на окнах. Маленькая кухня с одинокой плитой в углу.

— Че, не нравится чтоль? — спрашивает комендантша. — Ну уж извиняйте, других нету. В последний момент все-таки…

Да как такое может не нравиться. Это почти однокомнатная студия в самом центре. И теперь я здесь буду жить. Чудо? Везение? За что мне такое…

— И хахалю своему передай, чтоб не ходил тут мне!

— Какому еще хахалю? — спрашиваю я, все еще оглядываясь в своей новой комнате.

— Тот, что звонил и всех тут переполошил. Самого ректора поднял, чтобы комнату тебе одиночную выбить. В таких у нас вообще-то только преподаватели живут.

— Но я не просила. И у меня нет таких денег, мне бы обычную, — пытаюсь сказать как можно быстрее и в итоге пропускаю слова от накатившей паники.

— Так уплачено, на год вперед! — снова сокрушается комендантша.

Сатаров! И снова его подачки! Вот же неугомонный. Да когда он только успел влезть снова в мои дела?

— Передам ему ваши слова, — недовольно отвечаю я и скидываю рюкзак с сумкой.

Можно выдохнуть, расслабиться, а потом уже решить, что делать.

— В общем тут туалет, душ, — говорит комендантша и показывает на закрытую дверь, — Шкаф, тумба, сама короче разберешься.