– Все в порядке, Дин. Если тебе есть, что сказать, то сделай это, не держи в себе, иначе не выйдет у нас никакой дружбы.

– Кажется, теперь я все сказал. Но я до сих пор не уверен, что у нас получится.

– Напрасно. Очень часто бывшие супруги сохраняют отличные дружеские отношения, которые длиться потом всю жизнь. И даже общаются семьями. Когда – нибудь мы встретим свои вторые половинки, которые смогут принять нас такими, как есть, и отдать так много, сколько мы захотим взять. Ты не чужой мне, Дин. И в моменты радости или грусти я хочу быть рядом, наблюдать, присутствовать, радоваться за тебя или поддерживать в трудную минуту. – голос Джил дрогнул, и она испуганно сморгнула набежавшие слезы. Даниэль потрясенно смотрел на нее.

– Почему, Джил? – тихо спросил он.

Девушка отвернулась, чтобы он не успел разглядеть страдание и муку на ее лице.

– Я уже сказала. Ты не чужой мне. И я действительно хочу, чтобы мы остались на одной орбите. Я готова забыть все, что мы натворили в прошлом, и начать новую и светлую главу, не омраченную обидами и лицемерием.

– Я чуть не умер, когда ты убежала от меня. Никогда не думал, что может быть так…. – глядя на ее опущенную голову, произнес Даниэль. – Но потом пришло такое странное отупение. Я перестал что – либо чувствовать и вдруг осознал, что … все правильно. Хватит нам мучить друг друга. Мое упрямое желание удержать тебя любыми средствами сыграло со мной злую шутку. Я только продлил агонию. И ты правильно говоришь, что нам нужно начать жить заново. Кто – то однажды полюбит меня так, как я хотел, чтобы полюбила ты. И, может быть, я обрету покой и удовлетворение от жизни.

– Я искренне желаю тебе этого. – проговорила Джил с ноткой грусти. – Но ты не должен думать, что я жила с тобой только из – за денег или статуса жены олигарха. Если бы я хотела быть с Майклом, я бы не вышла за тебя, будь ты самим президентом.

– Жаль, что ты забыла мне об этом сказать. – холодно отозвался за ее спиной голос Майкла Фонтейна. Девушка резко развернулась и встретила его обиженный взгляд. – Ладно, проехали. Я рад, что вы двое нашли в себе силы цивилизованно поговорить. И что? К чему вы пришли?

Джил облегченно выдохнула.

– Мы решили остаться друзьями.

– Правда? – Майкл иронично улыбнулся. – Сложно представить. Посмотрим, что из этого выйдет. А что с нашей общей проблемой по имени Дейзи Вилар? Вы, кстати, пропустили скандальный выпуск.

– Я сейчас позвоню адвокатам и юристам, попрошу устроить на завтра встречу с репортерами и прозондировать почву, не появилось ли в рукаве Вилар еще одной козырной карты.

– Ты передумал подтверждать ее слова? – не скрывая удовлетворения, спросил Майкл.

Даниэль едва заметно кивнул, бросив быстрый взгляд на Джил. Она широко и искренне улыбнулась ему. Безразличие и отупение, к которым Дин успел привыкнуть, неожиданно дали трещину. Ее улыбка, открытая и честная, резанула его по сердцу, так, что старая рана открылась и закровоточила.

Почему за прошедшие годы они не сумели сказать друг другу даже половину того, что было произнесено сегодня в полумраке гостиной возле окна с панорамой на огни Манхеттена? Неужели, чтобы понять друг друга и открыть душу, нужно сначала уничтожить все, что связывает их, растоптать остатки надежды, и выбросить три года брака псу под хвост. А потом просто стать друзьями?

– Мы все будем отрицать. – наконец, ответил Даниэль на вопрос брата. – Джи убедила меня, что не стоит показывать всему миру наш маленький семейный скелет. Теперь необходимо придумать легенду, которую каждый из нас, выучит на зубок, чтобы не попасть впросак.