– Ты же понимаешь, что папарацци перевернут любое твое слово. Выставят малолетним психопатом и убийцей в прошлом, не стабильным дегенератом в настоящее время.

– Да, и еще припомнят мне скоропалительный развод с Джил и ее бегство. К тебе. – напомнил Дин ледяным тоном.

– Ну, этот вопрос мы решим.

– Да? И Как? – насмешливо спросил Даниэль.

– Никто не знает, что на самом деле произошло. – спокойно ответил Майкл, уверенно глядя в глаза брата. – Джил просто мой друг. Вы поссорились, и она приехала ко мне за поддержкой. Дружеской. Разумеется.

– Во – первых, мы не поссорились, а развелись. Во – вторых, вы не друзья. А в – третьих, никого не волнует, что между нами тремя происходит на самом деле, людям нужна грязь. И они ее получат.

– Ты ошибаешься. Люди не дураки. Если будем вместе придерживаться этой теории, появляться в свете, показывать, как сильно мы друг друга любим и уважаем, и прекратим совершать поступки, которые могут вызвать новые пересуды, общество заткнется и устанет нас пережевывать.

– Значит, так ты собираешься поддерживать меня. И ты действительно думаешь, что у нас получится? Изображать дружбу, крепкие семейные связи и так далее?

– А почему нет? Мы братья, Даниэль, и никакая женщина этого не изменит. Я долгое время заблуждался, вычеркнув тебя из своей жизни, прежде чем осознал это.

– Лишь для того, чтобы сделать ответный ход. – хищно оскалился Даниэль. Майкл недоуменно сдвинул брови.

– О чем ты говоришь?

– Твою мать, Майкл, перестань ломать комедию. – взорвался Даниэль. – Моя жена убежала к тебе, и ты не послал ее обратно, не вразумил, не позвонил мне и не попытался решить вопрос, как брат, как друг. Нет. И более того, ты долгое время до инцидента с Вилар внушал Джил, что я изменяю ей, и привожу в Майами своих любовниц.

– А разве это не так, Дин? – Майкл выдержал поток упреков с достоинством и хладнокровием. – Можешь обманывать ее, лгать самому себе, но я не тот, кого легко одурачить, братец. Я видел тем утром, что ты твоя секретарша спали в одной кровати.

Даниэль сцепил челюсти и отвел глаза.

– Это было один раз. – рявкнул он. – Мы просто перепили. И все.

– С этого и нужно начинать, Даниэль. Посмотри на себя, на свое поведение моими глазами. Моя вина состоит только в том, что я любил и люблю Джил. Не я, а ты украл ее. Но я простил, отошел в сторону. Я дал тебе шанс сделать ее счастливой. И ты им не воспользовался. Я долго был в тени, наблюдал, ждал, надеялся, но это ты все испортил. Однако, я готов признать, что был не прав. Мне не стоило говорить ей. Я вмешался, руководствуясь своими лучшими чувствами, и совершил ту же ошибку, что и ты, Дин. Я забыл о ее чувствах. Я не слушал ее, не читал между слов, не понимал. Я просто хотел, чтобы она была счастлива.

– И что же? – устало спросил Даниэль, проведя тыльной стороной ладони по лицу. – Тебе удалось сделать ее счастливой?

– Нет. – качнул головой Майкл, грустно улыбаясь. Братья обменялись долгими взглядами. – Нам предрешено все разговоры сводить к Джи? Неужели между нами больше нет ничего общего?

– Я не знаю. – вздохнул Дин. – Я действительно был готов тебя убить, когда она заявила, что уезжает к тебе. А потом… Я так устал, Майкл. Все эти годы, ты не был в тени. Ты стоял между нами. Как стена.

– Ты придумал это, чтобы прикрыть собственную неуверенность, оправдать свои интрижки?

– Может быть. – признался Даниэль. – Но сейчас …. Я смирился. Пережил. Было нелегко, но сейчас мне все равно, Майкл. Ничего не чувствую. Душа пуста, словно мне снова двадцать.

Братья Фонтейны так были заняты разговором о даме своих сердец, одной на двоих, что не сразу заметили затаившуюся на пороге гостиной героиню своих фантазий. Чувствуя, что еще не много, и разговор станет еще более личным, она сама решила подать голос.