Зачем то сажусь на тот же грёбаный стол, прикрывая веки. И погружаюсь… нет, буквально тону в воспоминаниях о том вечере. Его руках, губах, языке. Аромате его парфюма. Я не трогаю себя, мне это ни к чему, фантазия и без того подкидывает картинки, похлеще любой порнухи.

И угораздило же меня так… вляпаться?!

Тишину вечернего приступа ностальгии с цензом восемнадцать плюс разрывает звонок мобильного. Противная трель бьёт по ушам, вынуждая меня не глядя нажать на отбой, но звонок тут же повторяется.

Тогда-то я замечаю, от кого он.

Звонит Кирилл. Сам. И сердце мое буквально разрывается от дикого переизбытка подскочившего в крови эндорфина.

Затаив дыхание, принимаю звонок и прикладываю трубку к уху. Говорить не спешу, в ушах оглушающей бухает пульс.

– Я… – тут же осекается Кир, словно не решаясь сказать что-то важное

Стоит только услышать намек на его бархатный хрипловатый голос, как по рукам бегут мурашки, вздымающие маленькие волоски на коже. Такое ощущение, что я вечность его не слышала. Словно… изголодалась по этому звучанию, за краткий промежуток времени ставшим непозволительно близким.

Тут же передергиваю плечами, пытаясь прийти в себя. С ума сойти, он ведь ещё даже ничего не сказал! И вообще, игнорщикам не положены мурашки!..

– Ну, – требовательно тороплю, стараясь придать своему голосу как можно больше холода. – Может скажешь уже что-нибудь?

– Я проиграл в свою же игру, Стась. Довольно непросто признавать собственное поражение, – говорит он слегка охмелевшим голосом.

Глубоко внутри меня что-то екает от этого откровения, однако я не позволяю себе расклеиться. Более того, мне становятся кристально ясны причины его звонка. Напился! Вот и все объяснение. А ты, Стася, молодец, — уже растеклась, дура наивная. С другой стороны, что у пьяного на языке, то у трезвого в голо…

– Я хочу тебя обнять, – перебивает мои мысли Кир. Одной его тоской, звучащей в голосе, прошибает. Я ежусь от дуновения пронизывающего ветра, присаживаясь на краешек скамейки. Вокруг по-прежнему темно и пусто. Только внутри меня, словно бушующий ураган.

– Ну, пообниматься я с кем угодно могу, – произношу ехидно, стараясь сделать так, чтобы голос звучал ровно. – Ты знаешь, мне этого мало. Есть что поинтереснее?

Кир гремит чем-то по ту сторону трубки, а следом я слышу, как включается вода. Он, что душ решил принять, пока болтает со мной? Какая прелесть…

– Где ты сейчас? – задает вполне обыденный вопрос Кир, возвращая все внимание ко мне.

– Прямо сейчас сижу и вспоминаю наш почти что первый раз в этой сраной беседке… Ты скотина, в курсе? – признаюсь, не стесняюсь в выражениях. – Мне… мне тебя не хватает. Здесь, рядом. Как тогда, помнишь?

Никогда бы не подумала, что говорить правду — это так приятно. Каждую клеточку тела словно пронизывает маленькими разряда тока от одних воспоминаний. Да и от того, что точно знаешь, что этому человеку действительно можно сказать правду.

– Хочешь повторить? – следует вышибающий остатки воздуха из груди вопрос. Он хочется взять меня слабо? Дразнит? Да какая разница, если ответ он уже знает.

– До безумия. Только… – тяну, устраиваясь поудобнее. Кирюша у нас, кажется, игры любит. Ну-с, значит, сейчас и сыграем.

– Только что? – чутко уловив мою заминку, тут же интересуется он. А я улыбаюсь, как дура. Потому что знаю, что ему на самом деле интересна. Ни мое тело, ни мои пробивные способности, а вся я.

– Я бы не позволила тебе уйти так просто, Кирилл. Это слишком просто, – жмурюсь, как кошка на солнце, откидываясь и прогибаясь в спине, и касаюсь лопатками края стола.