– Ну, да, – хмурюсь, до конца не понимая, куда именно он клонит.

– Предлагаю, сыграть в попутчиков, – легко говорит он, – я тебе рассказываю свою историю. Откровенно. А ты мне — свою. Мы вряд ли когда еще увидимся. Но так сразу станет проще.

Задумываюсь. С одной стороны, неприемлемо рассказывать постороннему человеку столь личное, с другой — мне требуется кому-то всё рассказать. Выразить всё то, что терзает душу.

– Хорошо, – соглашаюсь, немного поколебавшись. – Но ты первый.

– Без проблем, – кивает Тимофей. – Только я пива закажу, если ты не против? – дождавшись моего утвердительного кивка, парень удаляется за напитком.

В нем, что-то изменилось. Он, словно, как и я, не горит особым желанием говорить о себе. Блондин становится задумчивым, а между бровей его то и дело пролегает глубокая складка.

– Я здесь уже почти три года, – вернувшись на свое место, и открывая бутылку пива, начинает Тим. – А почему приехал? – он хмыкает и, уставившись в одну точку, будто перебарывая себя, продолжает: – Я когда универ заканчивал, нужны были деньги оплатить последний год. У предков сложности возникли… И я продал свою тачку, чтобы внести оплату. Ну и, ясно дело, мотаться везде мне пришлось на общественном транспорте. Я тогда еще устроился на подработку и в одно и тоже время получается катался от одной станции до другой, – он делает глоток, вновь возвращаясь к своему рассказу, – тогда и приметил девушку. Она, знаешь, такая серьезная была. В строгой одежде, в очках и волосы собирала в пучок, – Тим показывает возле головы какое-то круговое движение, видимо, обозначая место прически, – раз, два, и это стало традицией. Захожу в вагон, и она там сидит. Долго я решался… Не смотри так, я не всегда был наглым, – мягко улыбается он на мой настороженный взгляд. – В итоге познакомились и закрутилось… Меня чего-то так накрыло. Цветы покупал, волновался перед каждой встречей.

Он замолкает, делая три больших глотка. Словно решая, стоит дальше говорить или нет. Я же молчу, внимательно слушая. Боясь спугнуть чужое откровение. Меня посвящают во что-то очень интимное и до сих пор тревожащее парня.

– Она такая умная, чуткая, веселая была. Что не понимал, что она во мне нашла раздолбае…

– Она просто полюбила тебя, – осторожно произношу, подбадривая его.

– Ага, – отрешенно соглашается он. – А потом она пропала. Не отвечала на звонки, все знакомые говорили, что не знают, где она. Я думал, с ума сойду. Бегал, искал ее, срывал телефоны. Забил на работу и диплом…

– Это ужасно, – с сожалением выдыхаю, даже не представляя, что испытывал Тим, разыскивая любимую. – Она нашлась?

– Да. Мне позвонили ее родители, которых я неоднократно просил сказать, где она, что с ней, – Тимофей замолкает, а желваки четко выделяются на его скулах. – Пригласили на похороны.

– Что? – поражаюсь услышанному.

– Карина, оказывается, давно болела, но просила всех не рассказывать мне. Не расстраивать меня, – качает он головой. – Будто это могло облегчить боль утраты…

– Тим, – облизав пересохшие губы, с волнением говорю, – она хотела остаться для тебя именно такой, как ты сейчас рассказывал. Твоё знание ничем бы ей не помогло. Ты только бы страдал…

– Вместе, Сонь, – перебивает он меня холодно. – Мы прошли бы это вместе, а так она была одна. В тот момент, когда больше всего нуждалась в поддержке, – видя как я задумываюсь над его словами, спешит завершить свой рассказ. – Вот так я принял решение свалить из родного города и оказался здесь. Твоя очередь, – улыбка возвращается на его лицо.