– Тебя вызывают в суд, Кирилл, где будет куча журналистов, – холодно парирует он, даже не моргнув. – Кончилось время забав. Это не вопрос родительской опеки, здесь все серьезно.

Молча обдумываю сказанное им. И прихожу к крайне неприятному выводу. Это очередная подстава. Свадьба, навязанные браки, наркота, чудесным образом оказавшаяся в моей тачке. Отец не просто хочет затянуть потуже ошейник на моей шее, здесь есть что-то ещё… Однако от осознания этого не становится легче дышать.

– Ты что-то задумал, я прав? – вынужден отступить я, предоставив место для маневра более опытного игрока. В груди спирает от недостатка кислорода, лёгкие буквально горят изнутри. Признавать себя проигравшим, пусть и бессловесно, в своей же игре… что может быть хуже? – Иначе бы давно нанял свору адвокатов получше, чем парочка твоих бизнес партнеров под руководством Ржевского.

– Он выдвинул лучшие кандидатуры, – стоит на своем папа, не желая раскрывать все карты.

– Из худших, – выплевываю с разочарованием.

Как же меня достало быть его пешкой, которой он ходит, как душе угодно. Расчетливо, следуя своей безукоризненной стратегии. Долбанный магинал из высшего сословия.

– И что же будет с Миленой, если я позволю разорвать договоренности наших семей? – вдруг меняет тактику отец, пытаясь надавить на чувство жалости. – Ты подумал об этой ранимой девушке? Ты хоть раз думаешь о ком-то и чем-то кроме себя и своих капризов? Избаловал я тебя…

– Капризы? Так ты называешь свободу выбора? – усмехаюсь я, уходя в оборону. В моем голосе ничего, кроме желчи и яда. – Если у тебя нет аргументов повесомее, я, пожалуй, пойду. Не буду отнимать ваше время, Ярослав Дмитриевич.

Разворачиваюсь на пятках, собираясь было уже покинуть удушливую обстановку кабинета отца.

– Кирилл, что бы ты не сделал, у тебя не получится разорвать свою помолвку, – доносится равнодушный голос мне в спину. – Не совершай того, о чем пожалеешь после.

– Я уже пожалел… – говорю еле слышно, не считая нужным продолжать эту фразу и устремляюсь к выходу, не забывая громко хлопнуть дверью напоследок. Так, чтоб косяки затрещали.

Все и без того летит в тартарары из-за внезапно возникших обстоятельств в виде стремительного отлета главной фигуры с игрового поля. Теперь ещё и отец на мозг капает, потарапливая с помолвкой, которая мне не упёрлась. Особенно, после того как едва сдержался в саду.

Знала бы Стася, какие мысли гуляли в моей голове, когда она неосознанно выкрикивала мое имя в порыве страсти. Каждый раз, перематывая в голове эти воспоминания, словно попадаю в личный ад. Чисто кипящий котел в демоническом пламени и дикий стояк в штанах в качестве орудия для пыток.

Наконец оказавшись на улице, запрокидываю голову и усмехаюсь собственным же мыслям. Стася… Эта чертовка засела в моей голову настолько прочно, что иной раз кажется, будто она управляет даже моими мыслями.

Я не мог обойтись с ней так же, как обошелся мой отец с объектом своей страсти. Не после того, как она доверилась мне спустя долгие годы игнора. В моем понимании ещё существуют границы допустимого. Переспать со Стасей в саду всегда успеется.

"И не только там," – снова возникает мысль в голове будто бы ее голосом. Безумие какое-то.

И угораздило же меня так просчитаться со свадьбой, поставив не на ту лошадку.

Соня определенно хорошая девочка. Всегда такой была. Я, конечно, не испытываю к ней глубоких теплых чувств, как к ее сестре, но не признать преимуществ этой девицы на фоне той же самой Светланы не могу. Софья — это идеальная партия для любого ослепленного своей гордыней альфа-самца, которым и выставлял себя отец в глазах высшего света. Она сделала все, что смогла.