Все, что мы сейчас могли, это со всем соглашаться и кивать. Обещать ей поддержку, которую обязательно собирались предоставить, а заодно обеспечить ее безопасность.

Помимо того, что эльфийка пробуждала во мне инстинкты защитника, вызывая желание порвать в клочья любого, кто даже подумает о том, чтобы навредить ей, в ней был исток.

Сильнейшая, древняя эльфийская магия, мощь которой была способна разрывать миры, преодолевать неведомые разуму пространства. Сила этой на первый взгляд хрупкой малышки могла в секунды утопить материк или создать новые земли.

Издавна эльфы верили, что исток – светлая магия. И его носители поддерживали такую теорию. Хотя Айриэль поведала нашим отцам правду. Древняя сила не знала добра или зла. Она нейтральна, воспринимая все магические проявления как часть себя. Это то, с чем мы приходим в мир… Ребенок не знает, какая его ждет судьба, определяет характер, воспитание и нравы… Даже демоны могут иметь светлую душу, что ни раз доказала наша матушка и теперь мы старались не упасть в грязь лицом, так и априори светлые создания, такие как эльфы, имели черные души. И пример тому – Иладар, бывший правитель Годдарда и наш дед…

Мир слишком сложен, чтобы делить его на черное и белое. Я пытался это принять, пытался понять, но осознание давалось с трудом. Ведь проще всего раздавать ярлыки, клеймить существо, опираясь на его родословную…

Коснувшись руки Дейнис, позволил себе утонуть в ее чувства, исследуя магию, подобно едва теплящейся искре мерцающей в девичьем сердце… Ей не хватало “дуновения ветра”, который превратил бы уголек в пылающий пожар. Вот только что-то меня беспокоило. Израненная потерей родных и предательством дяди, она пребывала одной ногой во тьме. “Сейчас не время пробуждать ее магию! – пронеслась в голове мысль. – Если это случится, весь мир может погрузиться в пучину хаоса, ибо ее смятение отразится на магии, а значит и на природе в целом!”

Размеренно дыша, чувствовал, как аромат принцессы проникал в легкие. В момент, когда я исследовал ее магию, ощущал себя так, будто касаюсь кровоточащей души. Но было в этом что-то еще. “Голод” давал о себе знать, соблазняя отпустить свои силы, соблазнить эльфийку, ощутить сладость ее сексуальной энергии, тепло мягкой кожи, нежность поцелуев.

Я слышал голос собственного демона, пытаясь с ним бороться.

“Испей! Попробуй ее! – шептал лукавый, толкая меня за грань благоразумия. – Заставь ее забыть о боли… Сотри страдания, вместе с болезненными воспоминаниями. Она не должна изнывать в агонии… Забвение лучше…”

Меня не удивил шепот. Я слышал его и раньше, в моменты, когда доводил свой резерв до истощения.

Боги, мне хотелось поддаться соблазнительным предложениям демона.

Я даже поймал себя на мысли, что убеждаю совесть в правильности такого решения… Уже собирался коснуться ее воспоминаний, отпустить внутреннего инкуба, позволяя ему соблазнить эльфийку, но вовремя взял себя в руки.

До боли сжал зубы и отдернул руку, сбегая от девушки, которую возжелал душой и телом.

“Я голоден! Просто нужно восполнить резерв!” – убеждал сам себя, боясь даже посмотреть на нее, ведь дракон, как и инкуб, ревели под кожей, требуя вернуть тактильный контакт.

Мне до безумия хотелось наплевать на все, схватить Дейнис и прижать к себе. Я желал осушить губами ее слезы и заставить забыть обо всем…

Знал, что не прав! Знал, что думал о гнусных вещах, учитывая состояние эльфийки. Принцесса изливала нам душу, доверила собственные страдания, а я размышлял, как бы засунуть язык ей в рот, да овладеть соблазнительным телом.