– Сегодня вечером? – Грейс уставилась на босса, наставника и однажды спасителя. – К чему такая спешка?

– А почему нет? Я сказал тебе, наличие такой коллекции – непривлекательная перспектива. Люди легко поддаются искушению.

– Я знаю. – Сожаление вспыхнуло в глазах Грейс.

– Я не имел в виду…

– Я знаю, – повторила она. – Я не могу заниматься этим, Мишель. – Она вздохнула глубоко, до боли в легких. – Вы же знаете, я должна быть очень осторожна.

Его глаза сузились, он поджал губы:

– Сколько ты еще собираешься так жить, будучи рабыней всего этого?..

– Столько, сколько потребуется, – бросила она в ответ, не желая, чтобы Мишель увидел выражение ее лица, эту боль, которую она не могла скрывать даже по прошествии четырех лет.

– Ох, дорогая, – вздохнул Мишель и снова заглянул в папку. – Я думаю, это пошло бы тебе на пользу.

– Ну конечно, на пользу…

– Да. А то ты живешь как церковная мышь, или как монашка, или даже мышь-монашка.

– Интересные аналогии, – заметила Грейс, слабо улыбаясь. – Но я должна жить спокойной жизнью. Вы это знаете.

– Я знаю, что ты мой самый опытный оценщик произведений искусства периода Ренессанса, и мне нужно, чтобы ты полетела на остров Алаха сегодня вечером.

– Я не могу…

– Можешь и полетишь. Хоть я и старый друг твоего отца, но я также твой начальник. Я не помогаю, Грейс. Ни тебе, ни кому-либо другому.

Она знала, что это неправда. Четыре года назад Мишель оказал ей неоценимую помощь, когда она была в отчаянии. Тогда он предложил ей работу в «Эксис», дав возможность снова жить – по крайней мере, настолько, насколько она могла жить в сложившихся обстоятельствах.

– Вы могли бы и сами поехать, – заметила она.

– У меня нет тех знаний Ренессанса, которые есть у тебя.

– Мишель…

– Это так.

Она сглотнула. Ее сердце забилось слишком быстро.

– Если Лукас узнает…

– Узнает что? Ты просто выполняешь свою работу. Даже он разрешает тебе работать.

– Но все равно… – Она нервно сцепила пальцы.

Грейс знала, насколько коварным мог быть мир искусства. Когда дело касалось редчайших и дорогих произведений, люди сходили с ума – разгорались страсти и чувство собственничества. Она видела, как прекрасная картина может отравить желание, превратить любовь в ненависть, а красоту в уродство. Грейс пережила такое и больше не хотела.

– Все будет сделано очень осторожно, это абсолютно безопасно. Никто даже не узнает, что ты там.

Одна на острове вместе с позабытым сыном коррумпированного и ненавистного бизнес-магната? Грейс почти ничего не знала о Балкри Тэнносе, но такой тип людей ей встречался. Они могли быть безжалостными, жестокими и очень опасными.

– Там будет персонал, – напомнил ей Мишель. – Ты не будешь там абсолютно одна.

– Это надолго?

– Где-то неделя… Зависит от того, чего он потребует.

– Неделя…

– Все, хватит. – Мишель выставил вперед руку. – Хватит. Ты поедешь. Я настаиваю на этом, Грейс. У тебя самолет через три часа.

– Три часа? Но я даже сумку не собрала…

– У тебя есть время. – Он улыбнулся. – Не забудь купальник. Я слышал, на Средиземном море очень тепло в это время года. Вдруг Хэлис Тэннос разрешит тебе сходить на пляж.

Хэлис Тэннос. Это имя вызвало у нее внутри трепет… любопытства? Страха? Что же он за человек – сын беспринципного или даже злобного человека, но который все же отказался от семьи в двадцать один год по причине неповиновения или отчаяния? И теперь, когда он вернулся и стал главой империи, в кого он превратится?

– Я не собираюсь плавать. Я собираюсь выполнить свою работу как можно скорее.

– Ну, – сказал Мишель, улыбаясь, – ты могла бы хоть раз попробовать повеселиться.