— Жив будет твой Антон, — выплюнул я.

Не утерпел. Жадно впился в ее губы. Не целовал. Наказывал. Кусал. Чтобы знала, кому принадлежит. Забыла об этом лохе. Чтобы знала: она моя, и я буду брать ее тогда, когда захочу!

— Еще раз ослушаешься, и  пожалеешь, — пригрозил я, разжал руки и выпустил девчонку на свободу.

Она дышала тяжело, надрывно. Но сама поднялась на ноги и замерла, словно ждала разрешения уйти.

— Ты меня услышала, — процедил я.

Встал со своего места, поправил одежду. По команде появился Шмель, подхватил Лину под локоть и увел.

И только тогда я шумно выдохнул. Чертова девчонка!

***

9. Глава 8

Кирпич привез меня в мою тюрьму. Квартира Заверина уже не пугала стеклянными окнами во всю стену и звенящей тишиной.

Мой охранник сурово молчал. Я старалась не привлекать  себе лишнего внимания.

Рот все еще горел от поцелуя со Зверем. Голова гудела от взбесившихся мыслей, а руки, кажется, тряслись.

Черт! Что твориться с моей жизнью? Что происходит вокруг? Сумасшествие какое-то, не иначе!

— Он ведь ничего не сделает моей маме? — застыла перед спальней, в которую меня втолкнул Кирпич. — Слава?

— Ей – ничего, — невозмутимо проговорил охранник.

Взгляд Кирпича красноречивее всего говорил, что моя мама в безопасности. В отличие от меня и моего парня.

— Он обещал не трогать Антона! — выкрикнула я.

Тошика было жаль. И не хватало еще, чтобы друг пострадал по моей вине.

— Он и не тронет, — усмехнулся Кирпич.

Смысл сказанной фразы не сразу дошел до моего сознания. Лично не тронет. А вот что мешает Зверю отдать приказ своим людям?

 Кирпич захлопнул дверь прежде, чем я смогла выкрикнуть следующую фразу.

Да и какую? «Не троньте Тошика»? А кто послушает?

Разве только стены.

Со всей силы ударила рукой по двери. Нет! Так не пойдет! Нужно искать выход, а не оставаться безмолвной пленницей, безропотно ждущей часа своей казни.

***

Кирпич вновь меня обшманал. Изъял телефон, который я прихватила у Тошика, ключи от квартиры и лифта, и украденный «ствол».

Сей факт я приняла смиренно. Я пока не знала, как именно сбегу во второй раз. Но не сомневалась, что сбегу. И теперь уже спрячусь так, что ни Зверь, ни папаша меня не найдут.

Глубоко за полночь мне захотелось есть. Странно, что меня не заперли в комнате, а всего лишь велели «сидеть и не высовываться».

Но есть хотелось зверски. Пришлось ослушаться и перешагнуть порог моей камеры.

Застегнула молнию на спортивном костюме до самого подбородка и отправилась на кухню. Старалась ступать осторожно. Толком не знала, дома ли хозяин квартиры. Но на всякий случай хотелось быстренько прошмыгнуть мимо двери, ведущей в его комнату.

Оказавшись в просторной гостиной, через которую можно было попасть на кухню, я поняла, что пол уходит из-под ног.

Паника, дикая и липкая, накатывала мощными волнами. Из-за темноты, царившей в квартире, я не сразу заметила, что кто-то раздвинул шторы, открыв безумно красивый вид на ночной город. А когда заметила – оказалось слишком поздно. Мой страх уже вонзил свои щупальца в мое тело и сжимал с такой силой, что я не могла дышать.

Видела огромную прозрачную стену перед собой, за которой – пропасть. Понимала, что она далеко от меня, что стекло не пробить, даже выпустив пулю с близкого расстояния. Но страх лишь усиливался, стоило мне представить, что я нахожусь невероятно далеко от твердой земли.

Я пыталась закрыть рот ладонями, но тело не слушалось меня. Словно руки и ноги принадлежали не мне.

Громкое мычание, которое неприятно резало слух, срывалось с моих губ. И я не понимала, что источник мерзкого звука – я сама. Страх не отступал. Тело било крупной дрожью. И мне казалось, что стоит сделать шаг, как я провалюсь в ту пропасть, что распахивала свою мерзкую пасть за прозрачным стеклом.