Он кивнул, помрачнев.

– Мы скоро вылетим, мне нужно быть на месте.

– Тогда я не буду тебя задерживать. – Она наконец нашла свои туфли под грудой деревянных кубиков.

– Ты не хочешь узнать мое решение?

Самира выпрямилась. Никаких шансов, что Тарик изменит свое решение. Она вгляделась в его суровое лицо. И снова подумала, позвонил ли Тарик ее брату, сказал ли ему, что она ведет себя крайне неприлично?

При мысли об этом ей стало почти смешно. Асим давно переживал за нее, и не столько из-за того, что она «выбилась из колеи». Он переживал оттого, что она зарылась с головой в работу, а не живет «полной жизнью». Брат втайне переживал, что она до сих пор не оправилась от удара, поразившего ее четыре года назад.

– Конечно, я хочу услышать. Именно поэтому я здесь.

Лицо Тарика было каменным, ни намека на улыбку. Он мгновенно сократил расстояние между ними, заставив ее почувствовать себя совсем крошечной по сравнению с ним. Стоя босыми ногами на полу, она едва доходила ему до плеча.

Большая теплая ладонь сжала ее руки, Тарик склонил голову, и солнечный луч блеснул в его иссиня-черных волосах. Ощутив его теплые губы на тыльной стороне своей ладони, Самира испытала шок. Этот вежливый жест несказанно потряс ее.

Она задрожала, когда он взглянул на нее.

– Ты оказала мне честь своим предложением, принцесса Самира. – Тарик улыбнулся. – Я с радостью принимаю его. Мы поженимся в ближайшее время.

– Наконец-то! После пяти дней церемоний мы наконец-то добрались до свадьбы. Эти дворцовые церемонии – настоящее испытание.

Самира взглянула на свою невестку Жаклин, которая, откинувшись на мягкую спинку дивана, принялась с аппетитом уплетать блестящие крупные вишни.

– Как ты можешь что-то есть? – Желудок Самиры нервно сжался.

Ей потребовалась вся ее воля, чтобы вспомнить годы тренировок и сидеть спокойно, чтобы не нарушить тщательно нанесенный на ее руки и ноги орнамент из хны. Две придворные дамы хлопотали возле нее, создавая традиционный свадебный наряд.

Наряд невесты.

Впервые за все время свадьба для Самиры стала реальностью.

– Ты считаешь, что мне нельзя есть в связи с предстоящим банкетом? – Жаклин печально качнула своей рыжей головой. – У меня никогда не было особого аппетита. – Другой рукой она погладила свой едва заметно округлившийся живот под аквамариновой блузкой. – Но такой голодной я никогда не была.

– Только тогда, когда ты была беременна.

– Ты права. Тогда я ела все подряд. – Жаклин рассмеялась, и Самира улыбнулась ей.

– Беременность тебе идет. Ты просто сияешь. – Самира улыбнулась. Она уже смирилась со своим бесплодием и не могла не радоваться счастью других. Ее охватило знакомое тепло при мысли о семье ее брата. Жаклин стала ей сестрой, любящей и заботливой, которой у Самиры никогда не было.

Однако ей это было не дано. Самира прекрасно понимала это.

Вдруг вокруг нее возникла суета, и все четыре придворные дамы поднялись. Руки Самиры, запястья, ступни и лодыжки стали произведением искусства. Они были украшены древним орнаментом, олицетворяющим царский статус, а также богатство, счастье и плодовитость.

Самира тепло поблагодарила женщин. Когда они ушли, Жаклин отодвинула тарелку с вишнями и выпрямилась на диване.

– А теперь скажи мне, что у тебя не в порядке?

– Ничего. Тарик сделал все, чтобы свадьба прошла успешно. А что касается сегодняшней церемонии…

– Это лишь спектакль, и вся страна наслаждается им. Вот смотрю на тебя – и не вижу невесты.

– Не видишь? – Самира взглянула на свадебный орнамент, украшавший ее кожу, а затем – на стол, где лежали драгоценности: золото, рубины и огромные старинные жемчужины, переливавшиеся на свету. На другом конце комнаты висело ее свадебное платье, вышитое золотом.