- Натащя! – процедил он хрипящим голосом. – Выходы!

Я резко вскочила и направилась к нему с бьющимся сердцем. Он посторонился, усмехаясь, и цапнул меня за ягодицу, когда проходила мимо.

- Ух! – захмыкал он и ущипнул.

Я ойкнула и вылетела в коридор. Там увидела ещё двоих таких же полицейских, как успела прочитать на их вставках на карманах, где было написано по-английски. Под ним еще какие-то иероглифы или руны, так и не поняла, но лица южные, скорее кавказского плана. Они стояли и молча смотрели на меня. Один прищурился и внимательно рассматривал, другой помахивая дубинкой и постукивая по ладони, прикусывал губу, будто досадуя.

Я остановилась, не понимая, что делать. Обняла себя за плечи и потупила глаза, дабы не увидели они моего пристального изучающего взгляда.

- Иды-иды! – подтолкнул меня в спину прежний полицейский.

Я пошла навстречу к тем двоим, даже не понимая, что они хотят, и почти уперлась в них. Тогда они нехотя разошлись в разные стороны, открывая мне путь. Шедший за мной первый полицейский что-то горлово сказал стоявшим, и они громко заржали. Один даже сделал мне мину на лице губами, будто присасывал, другой, тот, что с дубинкой показал неприличный жест, зажав её в кулаке и несколько раз толкая взад-вперед. Сердце упало в живот и скрутило от спазм. Я испугалась. Очень! Даже слегка отшатнулась от второго. Тот засмеялся и заулюлюкал мне вслед, а потом засвистел. Что-то крикнули они по очереди, и по смеху поняла, что-то очень неприличное.

Первый полицейский вывел меня коридором в комнату, где стоял стол и сидел такой же жирный мужик, лысый, в форме, но с другими нашивками, похожими на звезды. Перед ним стоял вентилятор, и разгонял жаркий воздух. Он утирался платком, который уже был мокрым. И хотя окна были открыты, сквозь решетки которой гулял душный ветерок, принося йодистый запах, было душно.

- Море рядом, - промелькнула мысль.

- Сяди, - показал он мне на стул.

Я присела, оглядывая и помещение и его, сидящего напротив. Он махнул рукой полицейскому, что привел меня и что-то ему сказал. Тот ответил и, скривившись, вышел, прикрыв двери. Я дрожала, меня колотило, как в ознобе, то ли от страха, то ли от болезни. Пока не поняла. Состояние было как после похмелья: слегка подташнивало, и ныла голова. Виски. Я автоматически взялась за них и прикрыла глаза.

- Ну, как тебья зовать? – спросил он меня, по-русски с сильнейшим акцентом.

- Я не знаю, - подняла на него удивленные глаза и от родной речи и от самого моего присутствия здесь и ещё в этом теле, да ещё и не сознавая, что всё вокруг уже не сон.

- Эх-кха! – как-то крякнул он и потянулся к папкам, лежащим навалом на его столе вместе с экраном компьютера.

Переложив несколько, открыл новую, и вынул темно-синий файл с бумагами. В них лежала бордово-красная книжица. Он достал её своими толстыми пальцами и перелистал, приглядываясь к внутренним страницам. Потом показал мне фото. Там была затянутая в пластик черно-белая физиономия девушки лет восемнадцати двадцати мне вовсе незнакомая.

- Ти? – спросил он, держа передо мной паспорт. Это был заграничный вариант документа.

Я кивнула, всё ещё сама не веря, что это действительно я.

- Кто тута? – продолжил он, тыкая в надписи, где напечатаны фамилия и имя.

- Иванова Людмила Ивановна, - прочитала я, склонившись к столу и протягивая руку к паспорту.

- Нета! – дернул он его к себе. – Читая! – снова протянул ко мне, погрозив пальцем, мол, из его рук.

- Десятого октября тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения. Город Иваново. Что еще читать? – подняла я на него глаза. – Номер и дату выдачи паспорта. Где живу?