На девчонку-то дергается. В паху приятно так тянет и яйца тяжелеют. А ведь я еще ничего и не сделал. А встает. Прямо как тогда, в примерочной.
Ох, сука. Ладонь обжигает воспоминанием, как я мял молодую упругую грудь. Сразу подумал, что это не Лали. У той такие дойки. А тут… ничего из ладони не вываливается. Идеально улеглось.
Я бы трахнул ее. Там бы и трахнул. Но…
Инстинктивно касаюсь руками ушей.
- У вас со слухом проблемы? – тут же слышу от Пирожковой. – Вы не слышите? Дайте пройти, говорю!
Ах вот, о чем она. А я и не слышу реально. В своих мыслях весь, а она оказывается не просто так рот-то свой открывает. Не демонстрирует возможности, а просит пропустить?
Нет.
- Конечно, проблемы, - усмехаюсь. – Ты забыла, как мне по ушам надавала?
Лицо Пирожковой сразу же вспыхивает. Ага! Стыдно! Вот на этом и сыграем!
- Мне чуть инвалидность не дали. Понимаешь, вообще? – говорю жалобно, потирая уши. – Ну, вот, кому я нужен был бы без ушей?
- Это не главное для мужчины, - отмахивается нахалка.
- Да! – восклицаю я. – Ты и на главное ведь покусилась. Вернее, собака твоя. Как она, кстати?
- Отлично, - бурчит, все еще краснея.
- Да? Жаль…
Хмурится еще больше. Ну, а что она думает? Я буду желать всего хорошего этой псине?
- В общем так, Пирожкова…
- Пирогова! – сжимает кулачки и топает ножкой.
Ух. Сколько эмоций. Для меня ты все равно будешь Пирожковой. Тем более, что это тебе так не нравится. Усмехаюсь.
- Ты причинила мне значительный ущерб. Поэтому отработаешь, - говорю серьезно, глядя на часы. – Начнем сегодня. Проверим, насколько существенны телесные повреждения.
- Для этого есть врачи, - опять бурчит, глядя на меня исподлобья.
- Врачи – для теории, а мне нужна проверка на практике. Не затягивай, в общем.
- А почему вы ко мне на «ты» обращаетесь? Константин Львович сказал, что в компании принято обращение на «вы».
- Я видел тебя в трусах, - ухмыляюсь. – Забыла?
Лицо у Пирожковой просто пунцовое становится. Ну, что за пирожочек стеснительный. Мне нравится. Яйца непроизвольно поджимаются.
И ведь не притворяется. Вижу это. А еще, зараза такая, начинает нервно губу нижнюю кусать. Ааааа. Сука. Член дергается еще раз и теперь уже не опадает. Так и упирается в плотную ткань. Машинально делаю шаг и расставляю ноги шире.
Девчонка пятится. Пока на упирается в крышку стола. Молодец. Давай. Вот на этом столе я тебя и трахну сейчас. Раздвигай ножки.
И сам быстро встаю у нее между ног и рукой схватив за коленку тяну ногу в сторону. Юбка, сука, слишком узкая.
- Вы чего? Мамочки… - лепечет Пирожкова. – Эй! Это этот как его… харазмент! Я буду жаловаться!
- Ты будешь просить еще, - наклоняюсь и тянусь к покрасневшим от укусов губам.
Запах, блять. Пиздец какой-то. Ведет меня.
Но, похоже, что только меня. Потому что девчонка начинает отчаянно мотать головой и пытаться оттолкнуть меня.
А я… понимаю, что не то. Что не должен так вести себя. Но не могу остановиться. Ну, сука, хочу ее. Хочу и все! Ну, разок. И отстану. Вот просто сейчас хочу. Секса же не было давно. Поэтому.
- Вы меня уволите, да? Если я… ну… это…
Отстраняюсь и вопросительно смотрю на нее.
- О чем ты?
- Если я не пересплю с вами, то вы меня уволите? – выпаливает и сама пугается своей мысли. Вижу это по взгляду и по румянцу на щеках.
Блять. А, когда кончает, наверное, красивая. Блять, Арс, что за мысли нахер? Я никогда не думал о том, как выглядит телка во время оргазма. Какая нахер разница?
Что сейчас за бред-то? И что за бред несет эта девица?
- Тогда я сама заявление завтра напишу, - продолжает она.