– Ничего не будет. А если оскорбление не доказано, то виру в пару серебряных рублей назначат, – парень, перед этим делавший минет, вытер губы и просветил всех в тонкостях права.

– Вот! Вас тут пятеро. Я могу себе позволить потратить десять рублей. А вас, если вы меня убьете, будут пытать, а потом повесят. Так что все встали смирно и опустили табуреты и кувшины.

Студенты послушались. Избитый выплюнул пару зубов и вытирал кровь, льющуюся из носа. Похоже, что-то я ему сломал, слишком много крови.

– А теперь все дружно исправляют то, что натворили. Владелец сундука убирает его с моей кровати. Тот, кто спер мои одеяло и подушку, возвращает их, и возвращает чистыми. Тот, кто придумал мой тюфяк на окно приколотить – рысью бежит к управляющей и выпрашивает у нее новый. И чистую постель.

– Ты пожалеешь, – пробормотал избитый. – Знаешь, кто мой отец?

– Не знаю. И мне это малоинтересно.

Я сделал паузу, потом уже спокойно объяснил:

– Вы привыкли жить в замкнутой среде. В школе вам говорили, что вы особенные, что некроманты лучше других, вы со временем станете некромантами, и значит – вы тоже лучше других. А если ваш отец сидит на хорошей должности, вы и вовсе родились на вершине мира.

Так вот, вам говорили не всю правду. Вы важнее крестьян. Со временем станете важнее горожан и простых солдат. Но это время еще не настало. И вы никогда не встанете на один уровень с аристократами. Потому что у каждого из аристократов кто-то из предков совершил что-то особенное, повел за собой людей, захватил власть и землю, а прямая линия его потомства сохранила свое положение в борьбе с другими претендентами.

Кстати, я, как опекун благородный леди, баронессы Зеленой Долины, временно равен по статусу баронам. Добавлю, что я лично знаком с герцогом и всей его семьей, включая наследника, графа Омского, а графиня Омы мне обязана. Учитывайте это, когда будете жаловаться своим папочкам.

Добро пожаловать во взрослый мир, засранцы!

***

Соседи забегали, приводя в порядок мое спальное место.

– Может, сэр желает расслабиться? – подошел ко мне местный специалист по оральным утехам.

– Нет, не интересует. И в будущем в моем присутствии этим не занимайтесь. Если не терпится – в парк идите или еще куда. Здесь не бордель.

Из-за всей этой суеты времени на отдых почти не осталось.

Я только прилег минут на пятнадцать, чтобы распрямить кости, и уже вечерний колокол брякает – ворота академии закрывают, пора идти на кладбище, к магистру Бонифаксу.

Зато с соседями по комнате познакомился.

***

На улице осенний мелкий дождик перешел в мокрый снег. Под ногами на мощеных дорожках хлюпала вода. Темно, еле видно камни под ногами. Впереди свет свечного фонаря виднеется. Мне туда.

Я надвинул глубже капюшон плаща. Под ним надета круглая вязаная шапочка, сделанная для меня Вилей. Такие шапочки мы продавали дворянам из герцогского дворца по рублю за штуку. Эксклюзив же. И удобно – вот под капюшоном, например, она не мешает. И под шлемом. А тюрбан, намотанный на голову, или берет – мешали бы. Надо бы еще шляпу с полями изобрести, в дождь такая была бы удобнее.

Я подошел к боковой калитке, перекрывающей проход сквозь толстую стену. Кладбище размещалось не во дворе академии, огороженном крепостной стеной, а рядом. Впрочем, оно тоже было огорожено трехметровым кирпичным забором, так что посторонние туда попасть не могли. А результаты экспериментов студентов не смогли бы разбежаться.

У калитки уже ждали магистр Бонифакс с фонарем и несколько студентов из нашей группы. Потом подтянулись остальные.