Живёт Ургра в лесу, устроив себе жилище в завале. Лёвка с Полли большую часть времени проводят с ней там, приходя на завтрак все вместе попить молочка. Ну и Маргошка тоже с ними. Мы создаём им условия для охоты, запуская на территорию закупленных в деревнях чевухов, кокор, кроликов размером с земную овчарку. Ещё до нашего вселения в лесу появился кэрг (местная росомаха). Вчера у наших зверюшек была великая охота. Это настоящий дикий зверь с огромными когтищами. Именно сражаясь с кэргом, погибла мать Лёвы и Полли. Кстати, собак и кошек в мире Рэвингейра нет.

А ещё мои звери пристрастились ходить к морю на вечернюю прогулку. Посидят, повечеряют, попринимают воздушные ванны, надышатся морских флюидов и идут в лес ночевать. Хоть леополи и любители водных процедур, но в море не лезут. Никадим ночует во дворе. Он не любитель лесов, ну и ответственность – страж, как-никак.

Я в море ещё не купалась. Как-то всё недосуг. Вечером до ванны бы добраться и рухнуть в кровать, а утром наскоро в душ и завтрак приготовить. Хотя на пляже была устроена купальня и душевая кабина с пресной водой. Стояли две скамейки, а к пляжу от дома вела лестница из камня с ажурными металлическими перилами.

Сегодня с утра, едва мы успели позавтракать, заявился Стефанс. Мы встретились в холле. У него было странное выражение лица. Яростное какое-то. В общем, он был в бешенстве. Схватил меня за плечи и начал трясти так, что головёнка моя замоталась, рискуя оторваться. Я стиснула зубы, чтобы не прикусить язык и только мычала. Протряся мне все мозги, обхватил ручищами, прижал к себе так, что я чуть не задохнулась.

- Что ты творишь? – прохрипел в ухо. – Лёвка, что ты вытворяешь? Лёвушка-а-а, ты моей смерти хочешь? – простонал жалобно.

- Да что я сделала? – вырвавшись, прокричала, срывая голос на сип, и закашлялась.

- Что сделала? – прорычал Глава Магконтроля королевства. – Что сделала? А если бы этот подонок тебя убил? Лёвка, я бы умер, как только узнал, – проговорил жалобно. – Ты же меня уже до седины довела. Вот, смотри, – подставил мне свою шевелюру без единого седого волоска.

- Ой, и, правда! Даже проплешины есть, – ехидно нараспев проговорила я.

- Не ёрничай. Я серьёзно. Вернулся домой заполночь, а на столе вестник от Иллияра: «У нас ЧП». Ну, думаю, до утра подождёт ваше ЧП, раз столько дней ждало. А утром, чуть свет, сюда. Захожу в Управление, а там только и разговору о какой-то дуэли чести. Только и слышно:

- «Он на неё шпагой замахнулся, а она кнутом вжик, он и носом в землю!»;

- «Он на неё файером, а она кнутом хлесть, он и сел, а файер в небо со свистом улетел!»;

- «Он на неё шпагой, а она прыг в сторону!». – Я, как только про кнут услышал, сразу понял, что лебедь тешится моя.

- Надо же, ты ещё Пушкина помнишь? – не удержалась я от язвительности. – И спасибо, что с лебедью сравнил, а не с кикиморой.

- Лёвка, накажу! – пригрозил Стеф, а у самого уже смешинки в глазах. – Ты знаешь, тебя и так парни уважают, а теперь и вовсе на божничку посадят.

- Здесь божничек нет, некуда садить, – возразила, улыбаясь.

- С кем у тебя дуэль была, я у Иллияра выведал. Тоже, твой защитничек. Дуэль чести – придумала же. Я вот возьму и насильно утащу тебя в Храм Праматери на обручение, а потом упрячу до свадьбы в самой высокой башне, – проговорил, грозно сдвинув брови. – Хотя вряд ли получится, – с сомнением посмотрел на меня и вздохнул.

- Конечно, не получится. Меня стеаргант спасёт из твоей башни. Стёпа, когда я буду готова, сама тебя в Храм Праматери потащу, – прошептала, уткнувшись ему в грудь.