— За что мне все это? — шептала, сама этого не осознавая. А быстрые шаги сверху будто забивали гвозди в крышку моего гроба.

Первый этаж уже опустел — все спешили в общежитие. Первой мыслью было бежать именно туда, в толпу, и я не стала ее обдумывать.

— Стоять!

Так я и остановилась. Интересно, на что вообще можно рассчитывать, когда кричишь своей жертве подобное? Что она споткнется от неожиданности? Что испугается до дрожи в коленях? Последнее, конечно, верно, но также это выдает местонахождение преследователя. Он был близко, но все еще недостаточно. У меня был шанс. Ноги начинали гореть, но я старалась не обращать внимание. Все же если меня догонят, болеть и вовсе будет нечему.

Я уже пробежала мимо парочки отстающих студентов, настигая толпу, но все еще была на открытой местности и слишком выделялась. И если бы успела, то хотя бы запутала след, но, увы, Алис оказался достаточно ловким, чтобы преодолеть лестницу за считанные секунды и разглядеть убегающую меня. Я чуть не покатилась кубарем со склона, стоило мне обернуться и поймать взгляд двух золотых точек в сумерках.

— Стой, пока не стало хуже! Пестрая! — рычал лис, настигая меня с каждым шагом.

Кадеты расходились в стороны передо мной, некоторые и вовсе отскакивали, и все, как один, смотрели за моими попытками сбежать от главы академии. Шепотки, разнообразные жесты в мою сторону, даже выкрики — все слилось в однообразную мазню. Мир перед глазами сотрясался от усилий, которые я прикладывала. Больше в общежитие бежать было нельзя, поэтому я сместилась вправо и на всех парах понеслась вниз со склона. Угол спуска придал мне скорость, ветер не давал нормально вдохнуть, да еще и слезы застилали глаза. Держалась я на чистом упрямстве, жажде жизни и инстинктах.

— Мелкая! Шею свернешь! Кому говорю, тормози! — не сдавался глава.

А есть ли разница: свернуть шею самой, или это сделает он? Как по мне, то никакой. Разве что склон не нагонит страху.

Лис наступал на пятки — того и гляди схватит. И тут я вспомнила о пузырьке в кармане с зельем от утренней тошноты для беременных. Милу часто преследует этот недуг, поэтому я сварила лекарство и всегда носила с собой. Никогда не знаешь, когда пантере может стать плохо, и часто это бывало на утренних лекциях. Вот только был у этого зелья забавный побочный эффект — если его нанести на кожу, то та немела. Так Филя однажды вылил на себя пузырек, после чего минут десять не мог ворочать языком, конечности вообще не слушались, повиснув, как вареные макаронины. Вот что значит — не для внешнего применения.

Быстро вынув бутылек из кармана штанов и откупорив пробку зубами, я наугад разлила в воздухе за собой все его содержимое, стараясь не сбавлять скорости. Краем глаза мне удалось заметить, что зелье мелкими каплями попало на лицо, грудь, руки и живот главы, тут же начав действовать. Алис значительно отстал, когда я вбежала в лесополосу.

— Тебе конец, старшая! Своими руками задушу! — яростно кричал глава, пытаясь свести действие зелья на нет. — Пестрая!

Почему-то теперь моя фамилия начала ассоциироваться у меня с ругательством. Особенно из уст Алиса.

У меня появился шанс. Поплутав между деревьями, я спряталась за ствол самого толстого и принялась за дело. Кристалл лег в руку и после пароля радостно явил мне толстую тетрадь с надписью "Летисеть". Я быстро открыла ее на странице нашего бумажного чата, куда имели доступ Лана, Мила и Харитион, после чего углем для наказаний написала на всю страницу "Конец! Лес за сараем! Помощь!". На большее попросту не было времени.