О, как. Выходит, моё возвращение в цирк - полностью заслуга Зельды. «Новую зверушку себе завела», - именно так говорил Илиган вчера. Видимо, деревянная гадалка сумела найти рычаги воздействия, надавила и добилась-таки своего. Хотя не удивительно, она же его мать.

- Но я хотел, чтобы ты кое-что сразу уяснила, - Борат посмотрел на пакет и шумно сглотнул слюну. - С этого момента, ты будешь отдавать нам всё, что тебе дают.

Ясно, значит, и рэкет в копилочку. Ну да, ну да. Расчёт был прост - их трое, я одна. Немая девчонка, шуганул - и всё сама отдала. А в случае чего и рассказать ничего никому не сможет. Я аккуратно поставила пакет под куст за своей спиной и с вызовом отрицательно покачала головой. Илиган звал меня, желая увидеть растерянного и сломленного ребёнка, чтобы и дальше об меня кулаки чесать в случае плохого настроения. Плавали, знаем таких. А я собиралась прийти с гордо поднятой головой и пакетом плюх, чтобы сразу понял, не пропала без него. Нуждаюсь в помощи, но не беззащитна.

- Чего-чего? - рассмеялся Борат, и братья-близнецы ему завторили. - Что-то слишком тихо говоришь, не слышу-у! - напоказ громко закончил он.

Я подбоченилась, гордо вскинула бровь и измерила задиру презрительным взглядом. Всем своим видом я давала понять этому долговязому паршивцу и его прихлебалам, что выслуживаться перед ними не намерена. Борат был выше меня почти на две головы. Щуплый, ещё несуразный, но при этом в нём уже чувствовалась набирающая мощь мужская сила - здоровенный парняга вырастет. Но и я сдаваться не собиралась: струсишь, поклонишься раз, всю жизнь потом кланяться придётся. Лучше сейчас пару синяков получить и отвоевать себе место под солнцем.

Паренёк удивлённо смотрел на меня и топтался на месте, не зная, что делать дальше. Словно до сих пор ещё ни разу не получал отпора.

«Охо-хо, дорогуша, - мысленно ухмыльнулась я, - это ты ещё не знаком с людьми, выросшими в дикой русской провинции. Особенно в лихие девяностые, когда взрослые бились насмерть в переулках, а дети в школах. Тогда любая школа была, как сплошной класс коррекции. Девочка-отличница с битой в руках на разборках за школой - вполне распространённое явление было. Главное, чтобы учителя не спалили».

В моём же городишке, словно в издёвку, ещё и Детский творческий центр располагался за железнодорожным пустырём и громадным гаражным кооперативом. Осенью и зимой, когда рано темнеет, мне приходилось топать из центра обратно домой по этим глухим и до мурашек хоррорским закоулкам.

Густые кущеря с рыскающими по ним оголодавшими стаями собак. Злобно рычащих, скалящих пасти и истекающих слюной при виде всей такой аппетитной меня. Ядрёные матерные пьяные возгласы каких-то бродяг возле распахнутых гаражей, весело звенящих бутылками и стаканами. Темнота, и вдали волки воют…

И через это всё шагаю я, этакая девочка-свиристелочка, с большими бантами на жиденьких косичках и в белых ажурных гольфах до костлявых колен. «Тра-ля-ля, тра-ля-ля», - ещё и напеваю, чтобы не так страшно было. М-м, чувствуется, да? Прям-таки до розовых соплей ванильная мечта педофила.

Но ничего, выжила. И даже без травмирующих детскую психику моментов обошлось. Собачки были прикормлены специально для этих целей припасаемыми бутербродами. Грозные вожаки стай обозваны Бобиками, Полканами и Чернышами. Собаки верно встречали меня за моим домом, провожали до самого центра и обратно, передавая от стаи к стае. Незнакомцы не решались подходить к девочке, идущей в окружении дикой собачьей своры: псы скалились и угрожающе рычали.