— Я на это надеюсь, — ответила подруга. — Знаешь что, пообещай мне, что не наделаешь глупостей?

— Хорошо, обещаю, — в недоумении ответила я. — Но о чём это ты?

— Так, на всякий случай.

Мы пошли молча вдоль аллеи. Лея проводила меня до калитки нашего двора.

— Береги себя, — сказала она, обняв на прощание. Я кивнула, тяжело вздохнув, и побрела по усыпанной желтой листвой дорожке к входной двери.

В доме было как-то пусто и неуютно. Зои гремела на кухне посудой. На похоронах она не присутствовала. За два часа до церемонии ей позвонила папина сестра и предупредила, что если Зои там появится, то скандала не миновать. Услышав, что кто-то вошёл, она вышла в гостиную. На её лице читались грусть, усталость, обида и боль.

«Бедная женщина, — подумала я, — Считает, вероятно, что я её ненавижу».

— Ты не зашла к тёте? — спросила она обеспокоенно.

— Нет, мы говорили с ней об этом ещё по дороге на кладбище. В её доме будет много незнакомых мне людей, которые уверены, что знали моего отца лучше, чем я. Старая грымза.

— Не говори так, — Зои помогла мне снять плащ. — Кстати, те люди, которых я видела вчера и неделю назад, сегодня опять были здесь. Бродили туда-сюда под окнами.

— С чего вы взяли, что это были именно они?

— Они выглядели необычно и странно себя вели, — опустив глаза, ответила Зои. — Ты, верно, думаешь, я совсем спятила. Но я тут подумала, может это какие-то мошенники?

Из груди вырвался невольный вздох разочарования. Зои и правда будто была не в себе.

— Боже, Зои, тогда нам срочно нужно спрятать новый сервис и столовое серебро! — с деланной паникой воскликнула я. — Поскольку это всё, что у нас теперь есть ценного.

— Напрасно ты смеёшься, — обиженно отозвалась она. — Мошенники могут охотиться не только за ценностями, но и за секретами.

— За какими ещё секретами?! — возмутилась я, приподняв одну бровь, но Зои только махнула рукой и ушла в кухню. Видимо, побоялась, что если продолжит разговор, то я разозлюсь ещё больше.

Мне не оставалось ничего, кроме как вернуться в свою комнату. Оглядевшись, я задумалась. Ничто не гнало меня из этого дома. Адвокат отца говорил что-то о выплате страховки, Зои относилась ко мне с терпением и лаской. Но я знала, что не могу долго здесь оставаться: жгучая, невыносимая тоска испепеляла душу и ранила сердце. Меня словно что-то звало, тянуло прочь из дома невидимой нитью.

— Что же делать? — спрашивала я себя. — Надеть на себя платье горничной и заставить лучшую подругу чувствовать неловкость? Это не выход. Тогда бежать. Но когда? Чем скорее, тем лучше. Уехать, исчезнуть для всех!

Я достала из шкафа чемодан и стала собирать вещи.

«Взять только самое нужное. Деньги? Нет, не в чемодан. Во внутренний карман одежды. Кроме вещей можно взять мамины украшения, часы и отцовский медальон. При необходимости их можно продать".

Немного подумав, я повесила медальон на шею, отчего-то папа считал его особенно ценным. Я собирала чемодан очень долго, то и дело прислушиваясь. Нужно, чтобы Зои поняла всё как можно позже, тогда она не сможет меня остановить. И не попытается уйти сама. Она многое сделала для папы в его последний год и заслужила спокойной жизни. Я достала из-под кровати коробку с маминой одеждой. Отгладила несколько костюмов и платьев и повесила их в шкаф взамен своих вещей. После этого положила в чемодан записную книжку отца с номерами телефонов и адресами, конспекты и учебники, ещё несколько книг, редких и дорогих.

Захлопнув чемодан, я села на кровать. Достала телефон и набрала сообщение для Леи, в котором говорила, что мой побег не глупость, а временная необходимость, и я обязательно напишу ей, как только найду работу и жильё. Посидев немного и собравшись с мыслями, я подошла к окну, выходившему на задний двор.