Прозрачные шаровары… Или не очень прозрачные шаровары. Куча шелковых рубах, вышитых жилетов, и тапки смешные, с загнутыми носами. Прямо пещера Аладдина — полно красочного барахла. Приличного — ничего, только красивые яркие тряпки. Ладно, разберемся, еще надо эту гриву как-то привести в порядок, высушить…

Едва я это подумала, меня обдало теплым ветерком, и волосы стали сухими… Как пакля! Вот черт! Поискав хотя бы расческу, нашла что-то в виде щетки, но та только погладила сверху, запутав волосы еще больше.

Вот поэтому я не люблю такие гривы, сколько проблем с нею. Махнула рукой: нет, значит, нет! Пошла возвращать щетку на столик с зеркалом, решив заглянуть в несколько шкатулок, стоящих на нем.

— Опачки… Да тут целое состояние! — цацки были явно дорогие. Брюлики, изумруды, рубины… золото, серебро, и, вроде бы, платина, но могу и ошибаться. Сапфиры, гранаты, да здесь просто целая сокровищница.

Небольшие резные шкатулки на столике оказались полны безделушками подешевле.

Поковырявшись там, нашла что-то в виде затяжного шнурка для волос. Хотела было завязать и выйти из комнаты, но тут снова включился супер слух.

“— Как он? — голос мерзкого надсмотрщика, будь он неладен, когда нибудь заберу у него кнут и пройдусь по жирной спине.

— Плох! — ага, это два братца, мои няньки.

— Хм, надо позвать лекаря! Вдруг я виноват, я ударил его, а этот неженка не перенес! Пожалуется госпоже еще! — шипел надсмотрщик, это обо мне? Вот же лепешка носорога…

— Возможно! — авторитетно подтвердили близнецы.

— Не отходите от него! Все хотелки исполнять! — голос поменялся, он явно струсил.

Я задумалась, стоит извлечь из подслушанного разговора выгоду. Использовать для собственной пользы.

Быстро закинула заколку-стяжку обратно, скинула тряпки на пол, оставив только тапки, повязала ткань-полотенце на бедрах.

Прилегла на кровать, состроила мину пожалостливей, и схватилась за грудь.

— Лорди вставал! — всплеснули няньки руками.

— Хотел искупаться… — блин я успел столько сделать, сейчас поймут еще, что без них справился, заподозрят ненужное.

— Мы сейчас помоем! — двинулись ко мне эти два амбала.

— Не надо! — простонала, имитируя умирающего лебедя. Главное — не переиграть. Для пущей достоверности пустила слезу. Одну все же выжать удалось.

— Хотя бы поможем одеться? Расчешем? — они вот прямо огорчились от моего отказа.

— Да, — решилась я, — и погулять!

— Хорошо, — меня, подхватив на руки, быстро одели, усадили перед зеркалом. Один принялся за волосы, второй натирал маслом руки, и, открыв шкатулку с кольцами, начал показывать их мне. Ткнула наугад на пару похожих, и к ним тут же были подобраны парные браслеты и медальоны на шею.

« — Это первый щедрый дар моей госпожи, — вздохнул задохлик внутри меня, — скажи им, ножные браслеты пусть наденут! А то все поймут, что со мной что-то не так!

— Как могло получиться, что мужчины стали такими… мягкотелыми? — хмыкнула я на пояснение эльфа.

— А был выбор? Меня купили на рынке, как корзинку фруктов! И сразу выпороли, за то, что посмел высказаться! И чуть что — порка! Лишение еды! Пришлось принять правила… а потом неожиданно стал любимчиком. Но время проходит, госпожа не любит больше десяти лет! Потом продает или дарит, иногда оставляет, но это редкость. Гарем меняется раз в год! — оживился эльфик. — Одних забирают, других приводят. Ровное число — триста душ!

— Сколько тебе осталось?

— Год, а потом, возможно, я смогу откупиться от продажи. Но… Куда пойду без денег? Что делать в мире, где правят женщины? — он громко вздохнул, да так, что я поморщилась, а близнецы горестно завздыхали в унисон. — Тут я — гаремная игрушка, а там буду рабом. Но если подарят, то за мной будет хороший уход. А продадут, могу и не выжить, хозяйки жестоки!” — сказал и умолк, а я поняла: забился в уголок и плачет!»