Врач поджала губы.
— Понятно. Будьте добры выйти.
Больше всего меня удивило, что Стронгхолд послушался беспрекословно. А когда за ним тихо закрылась дверь, девушка приказала:
— Идёмте за мной, — и исчезла за ширмой.
Я прошла следом и обнаружила ряд совершенно больничных боксов, отделённых друг от друга ширмами поменьше. В каждом стояла заправленная белоснежной простынёй койка и низенькая тумбочка. Врач усадила меня в одном из боксов и велела:
— Раздевайтесь.
Аккуратно, потому что шевелить рукой уже было откровенно больно, я начала стягивать свитер. И в процессе дружелюбно предложила:
— Может, давай на «ты»? Меня Ася зовут, а тебя?
— Джемма Амарант, служительница Белой Богини, — девушка ловко помогла мне освободиться от свитера. — Теперь не двигайтесь.
Под её невесомыми прикосновениями моя рука покрылась гусиной кожей, а в лопатку как будто стало пощипывать электрическим током.
— Небольшое растяжение. — Врач плотно приложила ладони к самому больному месту. — В следующий раз не забывайте складывать крылья.
Тело будто прошило молнией, и от неожиданности у меня вырвался испуганный возглас.
— Вот и всё, — Джемма убрала руки. И, небрежно бросив мне: — Одевайтесь, — вышла из бокса.
«До чего заносчивая девица». — Первое благоприятное впечатление о ней стремительно таяло.
Я натянула свитер, не без удивления отмечая, что боль ушла сразу и полностью как не бывало. Вышла из-за ширмы и обнаружила Джемму что-то записывающей в толстую, похожую на гроссбух книгу.
— Спасибо. — Задавака или нет, она меня вылечила.
— Пожалуйста, — врач даже не подняла взгляд от желтоватых листов. — Не болейте.
Я прохладно кивнула и вышла из лазарета.


Ректор ждал меня у одного из окон, задумчиво разглядывая пустынный внутренний двор Академии. При моём приближении он сухо кивнул и зашагал по коридору, вынуждая догонять себя.
«Да что с ним случилось?»
Нет, Стронгхолд и раньше не производил впечатления души компании, но такого почти-хамства я от него не ожидала. И разумеется, меня это не касалось, однако я была чересчур раздражена и потому спросила:
— Вы на ножах с Джеммой?
— Я? — ректор с подчёркнутым удивлением покосился в мою сторону. — Я ни с кем не на ножах, и даже с вами не буду, как бы вы не добивались обратного.
Я поперхнулась. Добиваюсь ссоры с ним? Какой-то особенно заковыристый сорт мужской логики.
— Вам не понравилась госпожа Амарант? — между тем полюбопытствовал Стронгхолд.
— Да, — я не видела смысла лгать. — Слишком много заносчивости, на мой взгляд.
— Она служительница Белой Богини, — ректор произнёс это таким тоном, будто его вынуждали повторять очевидное.
— И что?
— Дистанция между ней и мирянами обязательна. Тем более благодаря своей службе она стоит в стороне от всех иерархий.
— Однако это не повод вести себя, будто ты уже двадцать лет работаешь в муниципальной поликлинике, — возразила я.
Вместо ответа Стронгхолд лишь устало покачал головой.


Лазарет находился на первом этаже, а чтобы попасть в кабинет ректора, нам пришлось подняться почти на самый верх одной из четырёх башен, расположенных по углам здания Академии.
— Прошу.
Как и прежде Стронгхолд проявил любезность, открыв передо мной дверь из палисандра, украшенную искусной резьбой. Я вошла и очутилась в небольшом светлом помещении, напоминавшем не то библиотеку, не то комнату путешественника. О первом говорили высоченные, под потолок книжные шкафы, занимавшие всю стену по левую руку. Их полки ощутимо прогибались под тяжестью наваленных книг, свитков и толстых папок, из которых торчали листы бумаги. О втором — утыканная разноцветными флажками карта мира над камином, секстант и астролябия на каминной полке, канатная бухта в углу у двери, а в углу рядом с окном — чучело вставшего на дыбы медведя с торчавшими из разинутой пасти громадными клыками. Чучела я не испугалась, зато сразу подошла к карте и принялась с интересом разглядывать контуры гигантского материка, окружённого океаном.