Чужак, пытающийся вторгнуться в наше личное пространство, лишь сильнее сплачивает нас с Сесилом. Между нашими телами не остается ни миллиметра, а сама связь теперь становится отчаяннее, она не хочет, чтобы мы отстранялись друг от друга.

– Дело очень важное, я бы по иному поводу не беспокоил, – снова этот недовольный голос.

Не знаю, кто первый, кажется, мы это делаем одновременно с Сесилом, но наши губы–таки отрываются друг от друга. Я всхлипываю и растерянно смотрю на короля. Его взгляд не более адекватный, чем мой. Кажется, его отключило от реальности, как и меня.

– Ваше величество, – в третий раз этот дурацкий голос.

Внутри меня мгновенно просыпается волна раздражения к его владельцу. Впрочем, кажется, не у меня одной.

– Чего тебе, Мишель? – обращается к своему советнику король. – Мне казалось, мы решаем дела в моем кабинете.

Поднимаю глаза на Михаила–Мишеля и всматриваюсь внимательно в его лицо. Он бросает на меня презрительный взгляд, впрочем, заметив это, быстро возвращает свое внимание Сесилу.

И чего мы такие недовольные? Для него я правильная принцесса, а не ее заместительница, он не должен испытывать каких–либо чувств по отношению ко мне, а также, к тому, чем мы занимаемся наедине с королем.

– Я знаю, ваше величество, прошу прощения, что прервал, – он изображает раскаяние, но я–то вижу, это игра, – но случилось чрезвычайное происшествие, я никак не мог ждать, пока вы вернетесь во дворец! Отправился вас искать самостоятельно.

«Конечно, а еще ты людям в мозг не проникаешь и не разговариваешь с ними таким образом, пока они сидят в своих покоях», – посылаю язвительную мысль советнику.

Не знаю, как правильно должна работать телепатия, опыта в подобном у меня нет, а потому я просто представляю, как буквально вкручиваю свои слова ему в голову. Очень тщательно вкручиваю, как шуруповертом работаю. Что любопытно – Мишель вздрагивает и бросает на меня уже не презрительный взгляд, а обеспокоенный.

«Да–да, знай наших», – мысленно довольно потираю руки.

– И? Что за чрезвычайное происшествие, от которого ты так спешил спасти нас всех? – спрашивает король, к счастью, не замечая моих действий.

Хотя я сомневаюсь, что Сесил смог бы их заметить. Я не наблюдала у него необычных способностей. Человек, как человек. Как и я, мысленно разговаривающая с неприятелем.

– Мятежники, сир, – трагичным голосом произносит Мишель, а Сесил отчего–то мгновенно бледнеет.

– Как? У нас ведь было время до праздника урожая! Я все необходимое выполняю, чтобы не произошло смуты, у нас еще целый месяц!

Хм, и снова праздник урожая.

Перевожу задумчивый взгляд на короля, и отчего–то такое отвращение появляется к обоим мужчинам. Никому нет веры ни в этом мире, ни в земном.

– Вот так, – пожимает плечами Мишель.

– Идем, конечно, этот вопрос важный, ты прав, – поднимается на ноги король и даже не смотрит в мою сторону, словно не со мной он только что целовался, сгорая от непонятных импульсов, не дающих нам оторваться друг от друга.

– Идите, я все понимаю, – произношу громко, а то мой сарказм не услышат и убегут раньше времени, даже вежливо не попрощавшись.

– Амелия, милая, – говорит Сесил с оттенком сожаления в голосе, – прости, дела государственной важности.

– Я ведь сказала, что понимаю, – отвечаю, поднимаясь на ноги. – Я найду, чем себя развлечь, ваше величество, – договариваю и ухожу, не прощаясь.

16. 16

Бреду некоторое время по саду, лениво разглядывая деревья и кустарники. Цветов здесь в разы меньше, видимо, садовники устали и решили дальше засадить сад чем попроще. В моей голове каша, а на душе обида.