Из леса мы выбраться успели — вертолёты на место крушения полетели, когда мы уже мчались по трассе в город. Только вот мы недооценили возможности наших спецслужб — за мной пришли тем же вечером.

Я успела принять ванну, посидеть в интернете, понять, что одной мне дома жутковато — мама вышла замуж три года назад и переехала к отчиму в другой город, — и позвонить Варе, чтобы напроситься в гости с ночёвкой.

— Конечно, приходи! — обрадовалась подруга. — Я тоже постоянно об этом думаю, а поговорить не с кем. Своим я ни за что не расскажу!

Я натянула на себя первое, что под руку попалось — джинсы, футболку с дурацким принтом и мокасины на босу ногу. Стянула волосы в хвост, подхватила кожаный рюкзачок и вылетела из квартиры.

Он ждал меня возле лифта. Стоял, прислонившись плечом к свежевыкрашенной голубой стене подъезда, и смотрел так, что я сразу поняла: дядя явился по мою душу, и бежать бесполезно.

— Евангелина Ельцова, — нет, он не спросил — он как будто обвинил, буднично и сухо, — у нас к вам пара вопросов по случившемуся сегодня в лесу происшествию. Пройдёмте.

Я сглотнула ком, вставший в горле, кивнула и побрела к лифту — мужик как раз нажал кнопку, показывая тем самым, что говорить мы будем не у меня дома. Вошли: я первая, он следом. Двери закрылись, кабина дернулась, погас свет и… мы ухнули вниз на бешеной скорости. Помню, что я заорала. В следующий момент я уже прихожу в себя лёжа в кровати. Над ухом пищит какой-то прибор и разговаривают незнакомые люди, мужчины.

— Нет, Пов…

— Никаких имён!

— Простите. Нет при ней сферы. Не было и у сопровождающего.

— Проклятье! Приводи её в необходимое состояние, потом ко мне в кабинет.

— А со вторым что делать?

— Он нам не нужен. Убирай. Лишние ни к чему.

— Понял.

Я хотела открыть глаза и посмотреть, кто разговаривает, но раздались шаги и в мою вену вошла игла. Горячий туман стремительно поднялся от ног к голове, и я опять отключилась.

***

«Интересно, где я? И что случилось? — первая мысль. — А что за странный разговор я слышала?» — вторая.

— Объект номер один приходит в себя. Мозговая активность в норме. Жизненные показатели в норме, — раздался механический голос, и я почувствовала, как надо мной кто-то склонился.

— Ну же, открывай глаза, — потребовал неизвестный мужчина, и я его покорно послушалась, с трудом поднимая веки.

Белый потолок, белые стены и много-много маленьких ярких лампочек. Я закрыла, заслезившиеся от резкого света глаза, так и не рассмотрев того, кто тут командует.

— Пить, — прохрипела, и к губам поднесли трубочку.

Потянула в себя воздух, ожидая простой воды, но в рот хлынула живительная влага. Я не знала, что за раствор мне дали, но с каждым глотком бодрость разливалась по венам осязаемо. Выпила все до капельки и в следующий раз не просто открыла глаза, а сразу села.

Я находилась в стерильном боксе или лаборатории. Вокруг стояли неведомые приборы, а единственный сотрудник, которого я обнаружила, был упакован в такой закрытый костюм, что лица не рассмотреть. На мне была просторная белая рубашка, а на полу у койки стояли белые пластиковые тапочки.

— Вставай и иди за мной, — скомандовал лаборант.

Спрашивать, кто вы, куда меня ведёте и тому подобное, я не стала — вспомнила про распоряжение доставить меня в кабинет. Там, наверное, я увижу главного, у него и спрошу.

Встала, обулась и отправилась за мужчиной в странном костюме по длинным белым коридорам без окон, но с множеством дверей. Сопровождающий остановился у одной, прислонил к ней ладонь и придержал рукой поехавшую в стену створку, пропуская меня вперёд.