— Почему все считают, что единороги женского пола? — Он явно оскорбился тем фактом, что Кир принял меня за единорога. — Как будто единорогов-мужчин не существует в природе! Как мы тогда размножаемся, почкованием?

Я мысленно взмолилась – только без подробностей. Некоторые вещи предпочтительнее не знать, размножение единорогов – одна из них.

Отвлекшись на Карла, я не заметила препятствие на пути и на полной скорости влетела в советника Аббса, чуть не сбив его с ног.

— Осторожно, не ушибитесь, — Аббас придержал меня за плечи.

Я только кивнула в ответ, так как горло перехватил спазм. Лишь теперь поняла, что бежала на пределе своих возможностей. Дыхание сбилось, и мне потребовалось время, чтобы его восстановить.

— С вами все в порядке? — нахмурился Аббас. — Давайте я провожу вас до спальни.

Советник, поддерживая под руку, повел меня в сторону моих покоев. Он не спрашивал, что я делала на мужской половине дворца, не интересовался, где стража, словно все это его не касалось. Он был спокоен и вежлив.

Благодаря Аббасу я тоже быстро успокоилась. Князь за мной не погнался. Уже хорошо. Будем надеться, он проспится и не вспомнит, что я к нему заходила.

Отдышавшись, я начала мыслить яснее. А ведь мне повезло встретить именно Аббаса. Это шанс поговорить по душам с советником. Он наверняка в курсе всех дел во дворце.

До спальни было еще прилично идти, и я не стала терять время даром. Сразу, без долгих предисловий заговорила о важном:

— Скажите, Аббас, князь любил Тиридат, когда они поженились?

— В то время он уже был проклят, — сухо ответил советник, — и ничего не чувствовал, кроме тоски и боли.

— А до этого? Они вроде знали друг друга чуть ли не с детства.

— Семья Тиридат, в самом деле, вхожа во дворец, — кивнул Аббас.

При этом он толком не ответил на вопрос, а скорее уклонился от него. Ох уж эти политики, все из них клешами надо вытягивать.

Я заговорила напрямик:

— Я хочу спасти князя, но чтобы Дар сработал, мне надо точно знать любил Кирриан когда-нибудь Тиридат или нет.

Аббас остановился и серьезно посмотрел на меня. Несколько долгих секунд он размышлял над тем, как много можно мне рассказать. Я же старалась выглядеть предельно честно. Пусть он видит – я достойна доверия.

В конце концов, Аббас, вздохнув, сдался.

— Коридоры дворца не подходящее место для этого разговора, — заявил он. — Если вы изволите пройти со мной, я отвечу на любой ваш вопрос.

Я заколебалась. Мое платье и частично волосы пропитались цитрусовым соком. Мне не терпелось добраться до спальни и смыть сок с меня вместе с его терпким ароматом.

С другой стороны, я умирала от любопытства. Что Аббас хочет рассказать мне такого важного, что об этом нельзя говорить, где попало? Если сейчас уйду, второго шанса пообщаться с советником может не представиться…

Ладно, скрипнула я зубами, потерплю. Подумаешь сок, я все равно уже принюхалась к его запаху. Вымоюсь попозже, зато выясню кучу всего полезного. Чего не сделаешь ради информации.

— Изволю, — кивнула я. — Куда идти?

— В часовню.

Я удивилась, но спорить не стала. Я так хотела выбраться отсюда, что была готова спуститься хоть в преисподнюю. А часовня здесь, похоже, – культовое место. Там и свадьбу сыграть можно и поговорить по душам.

Карл удобно устроился на моем плече, спрятавшись среди волос. Вот кто рад тому, что они отросли. Лишний раз не надо утруждать себя полетом. Сиди себе, болтай ножками.

— Часовня – особое место, — пояснил Аббас уже на подходе к цели. — Она защищена куполом тишины. Порой к жрецу приходят люди, рассказывают всякое, просят совета. Посторонние не должны слышать то, что говорится в этих стенах.