Неужели обманул. Или придумал чего похуже? От Гимероса я ничего хорошего не ждала. 

— Магда, как ты себя чувствуешь?

— Что? — не поняла я вопроса.

— Крестный что-то сделал, но я не ощущаю перемен, — сказал Оливер, лишь подтверждая мои мысли.

— Может он ничего и не сделал.

— Нет, я ощутил магические колебания. Что-то произошло.

Точно, я так погрузилась в собственные переживания, что совершенно перестала следить за такими вещами. Непростительная глупость. То, что мой муж тут, то, что он в таком состоянии не позволяет мне становиться бесполезным овощем. Особенно, учитывая, что не всех преступников нам удалось споймать. Решено, с завтрашнего дня я не просто возвращаю себе свою жизнь, но и буду делать все, что в моих силах, что Дас мной гордился. 

“Шар жизни”, как его называли в простонародье мигнул, словно давая мне знак, что муж согласен с моим решением. В душе стало немного теплее. Но ровно на пол мгновения. Потому что этот шар не мигает просто так. Быстрый взгляд на Оливера. Не показалось, его глаза, словно блюдца. Он тоже удивлен.

— Дастиан! — я склоняюсь к мужу и кончиками пальцев провожу по его лицу. — Дас, пожалуйста, вернись ко мне. 

Но ничего не происходит. Снова посетила мысль, что мне показалось. Но ее быстро опровергает врывающаяся в палату мать Дастиана, а следом и сестра.

— Он очнулся? — надежда, практически мольба.

— Нет… Кажется, нет…

— Мы получили сигнал. Его показатели изменились.

— Тут был Гимерос, он что-то сделал, — попыталась я объяснить, но меня никто не слушал, потому что шар мигнул вновь. На этот раз намного ярче и продолжительнее.

— Сынок! — моя свекровь обошла кровать и склонилась над сыном с другой стороны, но снова ничего. 

— Он сможет, я знаю! — а это его сестра. Они обе взлохмаченные. Блузка у матери застегнута не на ту пуговицу. Торопились. Я бы тоже летела во весь опор. Я сжала руку мужа и начала мысленно звать. Я делала так неоднократно, но все тщетно. Теперь был маленький лучик надежды. Дас!

Его рука, такая холодная, но родная шелохнулась. Внутри меня замерли миллион бабочек разом. Я смотрела на то, как его указательный палец пытается сжать мои пальцы и не могла поверить собственным глазам. 

— О, Дас! — тихий шепот в оглушительной тишине. Я поднимаю взгляд к его лицу и вижу такие знакомые, такие родные синие глаза. Его мать заключила моего мужа в объятья еще до того, как я успела опомниться. Вот только он едва шевелился и смотрел только на меня. Его лицо выглядело уставшим, но глаза светились так, словно он выиграл миллион. 

Его мама продолжала что-то радостно щебетать, сестра радостно выкрикивала какие-то милости, но я не разбирала ни слова. Продолжала проваливаться в этот его нежный взгляд. 

— Ма…

— Мама тут, родной. Мама тут! Мы все тут! Ты не поверишь, как мы ждали твоего пробуждения! 

—...гда..

— Я тут, я с тобой, — прошептала я, не веря собственному счастью. Теперь все точно будет хорошо! 

— Я рад, что тебе лучше, — сказал Оливер, напоминая о своем существовании не только мне, но и всем окружающим. Надо сказать, что ему тут особо места не было и не из-за тесноты палаты, а потому что не его это был праздник. 

Я склонилась к мужу и легонько коснулась его губ своими. Слегка шершавые, сухие, но такие родные. Как давно я не ощущала всей нежности этого касания. Я целовала его и раньше, но это словно воровать поцелуи у спящего. Так гораздо приятнее. Особенно, когда видишь, что твоим ласкам рады. 

— Едва очнулся и уже любится, — услышала я голос свекра. Он явно был рад и так это выражал. Я улыбнулась и отстранилась к стене, позволяя родителям подойти поближе. Сестра, правда, только этого и ждавшая, юркнула на мое место и вцепилась в брата мертвой хваткой.