– Уважаемая, – сказал я. – Не уделите ли мне минутку?

Краснощекая заулыбалась.

– Чего желает госпожа?

– Господин.

Женщина вскинула белесые брови.

– Мужчина?

– Господин желает найти человека, который смог бы организовать похороны, – сказал я.

– Похороны? У господина кто-то умер?

– Да. Пять человек.

– А! Господин, должно быть, говорит о тех грабителях, которых застрелили сегодня на моем постоялом дворе?

– О них. Кто может их похоронить?

– Позвольте уточнить, – сказала женщина. – За плату?

– Конечно, – сказал я. – За погребение каждой умершей плачу по одному золотому.

Женщина вытерла руки о грязный фартук, сказала:

– О! Пять золотых? Я могла бы вам помочь. Мои слуги все обстряпают. С соблюдением всех положенных ритуалов.

– Хорошо. Я заплачу сразу. Не желаю у вас задерживаться. Но на обратном пути проверю, выполнили ли вы свое обещание.

– О! Не волнуйтесь! Все сделаем в лучшем виде!

Я высыпал на прилавок пять дырявых золотых монет.

Краснощекая улыбнулась.

Но когда она рассмотрела монеты, ее улыбка исчезла.

Похоже, отверстия в золотых она видела не впервые.

Наконец, женщина накрыла монеты рукой. Кашлянула, прочищая горло. И сказала:

– Сделаю.

Постоялый двор мы покинули без сожаления. У меня даже настроение улучшилось, когда неокрашенный деревянный забор скрылся из вида. Да и сидевшая напротив меня Елка тоже не скрывала своих эмоций.

– Я даже в детстве не жила среди такого говнища, – сказала она. – Лучше бы мы сегодня в лесу ночевали. Там хоть тихо и не воняет. Слушай, твоёчество, скоко нам еще трястись до твоего дворца? К вечеру хоть доберемся?

Я покачал головой.

– К утру. А если не будем спешить, то завтрашнему вечеру.

– А мы не будем спешить?

– Ты хочешь ехать голодной?

– Ха! Прикалываешься? Чо это я должна голодать? Ты обещал покормить нас!

– Раз обещал, значит, покормлю, – сказал я. – Но тогда явимся в столицу позже.

Елка махнула рукой.

– Ну и ладно.

– Хорошо. Раз ты согласна, значит, как только Астра найдет подходящее место, остановимся. Приготовлю завтрак.

Больше мы на постоялые дворы не заезжали. Как бы мне ни хотелось ночевать на кровати и под крышей, а не на куче веток и травы в лесу, но я решил, что одну ночь смогу потерпеть. Тем более что мы с колдуном продолжали ждать нового нападения.

Дважды за день мы останавливались, чтобы приготовить пищу и устроить тренировку «костлявому квартету». Елка успела привыкнуть к тому, что ловко я управляюсь с кухонным ножом, колдую с приправами и готовлю на самодельном очаге сразу несколько блюд одновременно. Мои действия ее больше не развлекали. Все внимание она теперь уделяла занятиям Астры со скелетами. Пыталась даже давать им советы, которые и Астра и «костлявый квартет» игнорировали.

В третий раз мы остановились уже на ночевку. Поужинали. Искупались в озере.

В воду я заходил с опаской, вспоминая свою первую и пока единственную рыбалку в этом мире.

«Щурицы здесь не водятся, дубина. В такой луже им не прокормиться», – успокоил меня Ордош.

Ночь провели под открытым небом в окружении сразу трех костров. От насекомых нас оберегал колдун. От посещения непрошеных гостей – «костлявый квартет».

Не скажу, что ночевать на лесной поляне мне понравилось больше чем в комнатушке постоялого двора. Утром я вспомнил, что изначально собирался идти в столицу Уралии пешком, останавливаясь на ночевки в лесу – вздрогнул. Человек я сугубо городской, неприспособленный к подобным приключениям. Об этом я сказал Ордошу, за что удостоился от колдуна целой подборки нравоучений и издевок.

Ночью нас никто не побеспокоил.