Брат Светоч уже слышал это имя. Вероятно, он знал и самого военного. Сэр Эрдал Данн происходил из рода Сантерино и занимал положение небогатого дворянина. Однако из государства его изгнали. Причины были известны лишь самому военному, его королю да герцогу Тормонду. Сэр Эрдал командовал войсками Тормонда вот уже на протяжении двух десятилетий. Хотя по-настоящему ему еще ни разу не доводилось воевать. За пределами Метреликса военного мало кто знал.

– Способность Великого предпринять значительные военные действия существует только в его воображении. Он действительно верит в свои слова. Что Бог на его стороне, потому что он – Патриарх, – заметил сэр Эрдал.

– У Великого нет войска, которое он мог бы отправить в поход. Если на Брос вдруг решит напасть Иоанн Черные Ботинки, богатств Патриарха хватит лишь на содержание небольшого отряда. Большинство членов его стражи бодрствует по ночам, чтобы не терять времени даром и быстро улизнуть из города, если Хансел действительно нанесет удар.

– Я не прощу себе, если утаю от вас, что император также заинтересован в Кальцире. Его марионетка, Вондера Котерба, набирает в Аламеддине наемников. Они хотят завоевать Кальцир.

Брат Светоч постарался вспомнить все, что ему было известно о Фиралдии. Аламеддин был халдарским королевством. Оно располагалось на северной стороне Валларент-иглийских гор и граничило с праманским Кальциром.

Сэр Эрдал замолчал. Он с удовольствием пил кофе, который, пока его командир разговаривал, приготовил сам Тормонд. Герцог предложил напиток всем. Никто не отказался. Даже брат Светоч, который не употреблял кофе вот уже несколько десятилетий.

– О, отличный напиток. Я уже совсем позабыл его вкус. Ничто в сравнении с плотскими утехами. Враг мог бы использовать кофе, чтобы ввести смертного в искушение, – признался мэйзеланин.

– Так нам не о чем беспокоиться: выходит, Патриарх отъявленный хвастун? – спросил герцог.

– По большей части, да. Но Великий не осознает этого. И в этом заключается проблема. Он и в самом деле рассчитывает на то, что верующие халдары ринутся в бой и сокрушат всех неверных. Но Патриарх ошибается. Даже истые верующие среди халдар просто хотят спокойно жить, – отвлекся от кофе сэр Эрдал.

– А как насчет нас? Выполнит ли он свои угрозы по отношению к краю Конека? Решится ли? – прозвучал очередной вопрос герцога.

Никто не мог на него ответить. Лишь сэр Эрдал знал, что происходит в Бросе.

– Нельзя предсказать действия безумца, – заметил он.

– Какая разница, сможет ли Великий выполнить свои угрозы? Разумнее спросить, попытается ли он? И боюсь, что здесь ответ только один. Да, – изрек отец Клэйто.

– Вас это забавляет, Шард? – поинтересовался герцог.

– Да. До неприличия. Но одновременно и пугает. – Брат Светоч объяснил, что мэйзелане могли воспринять происходящее как злую шутку Бога. – А как отреагирует император, если Великий пойдет на Конек войной? – спросил он, закончив объяснение.

– Уместный вопрос. Мы собираемся выяснить это у самого императора. Он, вне всякого сомнения, заинтересуется тем, что наемников, покушавшихся на жизнь Чистого, обезвредили его солдаты, – заметил сэр Эрдал.

Брата Светоча недавние события заинтриговали. Охрану Чистого, вероятно, предупредили о готовящемся покушении.

Дайншаукины обычно оставались в тени и упорно не желали замечать того, что творится в мире. В пределах своей вырождающейся общины они считали себя представителями расы, первыми владыками в Эпохе Человечества, наступившей сразу же после Эпохи Бога. Дайншау, сидевший за столом, поднял руку.