Она оделась довольно скромно в серое неприглядное платье. Женщина повязала волосы платком с вышивкой, а через плечо перекинула котомку с тесьмой по краям. Видимо, туда она положила какие-то свои ведьмовские зелья. Ее дочь вышла провожать мать и довольно долго висела на шее Зофии, проливая горькие слезы, словно мысленно уже похоронила ее. Роланд хмыкнул при виде подобного представления, и взлетел в седло.

– Через день-другой я верну ее тебе в целости и сохранности! – сказал он Кристине и лишь после этих слов девушка наконец разжала свои объятия и отпустила мать.

– До встречи! – проговорила Зофия сдержанно и спустилась с крыльца. Она приблизилась к всаднику и протянула ему руку, позволив помочь ей сесть ему за спину. Когда женские руки обхватили талию Роланда его сердце дрогнуло, а по спине пробежал холодок. Острое и непонятное предчувствие сжало грудь.

– Зофия? – произнес он странно севшим голосом.

– Прежде чем мы тронемся с места, я хочу, чтобы ты признал, что обещание сдержано и более ничего ты не потребуешь от хозяйки этого дома и от всех тех, кто живет вместе с ней, – в голосе женщины прозвучала сталь. Роланд скривил губы. Вот теперь он узнал старую ведьму. А ведь всего на мгновение было подумал, что здесь что-то не так.

– Обещаю! – проговорил он.

 Пани Новак довольно кивнула.

– Поехали уже! – нагло заявила женщина и Роланд тронул коня пятками, направив по дороге прочь со двора ведьмы. Кристина немного постояла на крыльце и, подавив зевок, вскоре зашла в дом.

– Уехали! – сказала она сонным голосом. Сегодня мать подняла ее ни свет ни заря и все ради этого маскарада, так что девушка намеревалась вернуться в свою спальню, чтобы еще немного отдохнуть.

– Вот и замечательно! – Зофия Новак вышла из гостиной и улыбнулась дочери. – Как вела себя наша дорогая Уля?

 Кристина передернула плечами.

– Пыталась изобразить тебя, – девушка снова зевнула, прикрыв ладонью рот, – отвратительное зрелище, позволь тебе сказать, – она посмотрела на мать. – Она просто бездарность, наша Уля! И я не сильно буду переживать, если она не вернется! – и девушка отправилась в свою комнату, шаркая ногами.

 Зофия Новак приблизилась к окну и, чуть отодвинув шторку, выглянула во двор. Солнце играло, отражаясь в лужах, сверкало драгоценными камнями на листве и траве, а старая ведьма думала о том, что сегодня ей удалось отвести беду и одновременно отдать долг ведьмаку, пусть и таким обманным способом. Зелье, что она добавила в его чай, было безвкусным, но при этом обладало подавляющим свойством. Все чувства Роланда на некоторое время притупились и, конечно же, он не смог почувствовать подмены. Все же, хорошо, что у ведьм и ведьмаков разные зелья да снадобья. И не мог Роланд ощутить то, что имело вкус воды.

«Он все равно узнает про обман, – подумалось ей, -а что, если вернется, чтобы отомстить?».

 Зофия задернула штору и прошла к остывшему камину. Села, поджав ноги. Ее мысли все еще крутились вокруг ведьмака и Ульяны. Пани Новак понимала, что Роланд может вернуться, только вот предъявить ему ей будет нечего. Она в своем ведьмовском праве. Слово ведьмака – особая сила и, дав его, он не сможет что-то изменить. Признав долг оплаченным, он развязал руки Зофии и теперь она ничего не была должна ему, пусть долг за нее и отдала другая. Теперь пани Новак это никоим образом не касалось.

«А что, если вернется сама Ульяна?» – мелькнула мысль. Ведь существовала и такая, пусть небольшая вероятность, что девчонке повезет выжить. К лучшему это будет, ведь все-таки Зофия несла ответственность за нее столько лет!