Это меня и раздражает. Стараюсь не смотреть на нее, потому что та самая нецензурная брань уже вот-вот готова к выходу на сцену.

Она ждет, что я что-то отвечу, как-то прокомментирую ее «думала», но не собираюсь упрощать ей задачу. Еще непонятно, что она за человек, но амбиций вижу вагон.

Обычно я не распространяюсь о личном, мои набитые руки — только мое. Мы не настолько близки, чтобы я сел и рассказал, чем в институте руководствовался, когда захотел татуировки.

— Послушайте, Ярослав Владимирович, я понимаю, что вы недовольны моей кандидатурой, но спешу вас заверить, я тоже не прыгаю от радости до потолка, так что, давайте не будем друг другу портить нервы и попытаемся сработаться?

— Смотрю, ты просто мастер наводить мосты, Кристина, — не могу не ухмыльнуться. 

Меня ее тактика странным образом настораживает, сам не могу понять до конца, почему? Обычно у меня хорошо развита интуиция, и за столько лет в органах я привык ей доверять. Можно сказать, что это вообще моя постоянная и самая верная спутница, а с учетом, что я был женат и разводился дольше, чем пробыл в браке — знаю, что говорю. 

Так вот, отчего-то, когда смотрю на этот ангельский вид помощницы, внутри интуиция вопит сделать все, чтобы мы не пересекались, хотя что мне этот ребенок в обтягивающей юбке может сделать? Когда обмывал погоны капитана, она еще ходила в школу. Смешно.

— А вы думали, что я упаду вам в ноги и буду сыпать грубой лестью? — вскидывая свои идеальные бровки, спрашивает Ангелок.

— Ну, вообще-то да, и чем грубее, тем лучше, — со всей серьезностью отвечаю. — Но ты, видимо, выше всех этих методов? Проще спереть со стола самую важную бумажку и прилететь как фея-спасительница в суд.

— Вы считаете, я ее украла? — возмущается Кристина, наверняка, просверливая дыру в моем виске. 

— Да, — легко отвечаю. — Я только не до конца еще понял, как?

Кристина нервно выдыхает и опускает взгляд. Она так себя ведет, будто эта должность для нее свет в окне, не иначе.

— Когда вы шли по коридору, она выпала из папки, — начинает объясняться. — Я просто смотрела вам вслед и, естественно, увидела это. Я ничего не крала у вас, Ярослав Владимирович. Прошу, поверьте мне.

— Конечно же, я верю, — притворно киваю. Хотя, такое вполне возможно, ну, когда бы она успела спереть со стола, и спрятать файл, с такой маленькой сумочкой на тонкой цепочке? Да и потом, она же в итоге выручила меня, прокурор бы нудел неделю, а так рад, что дали добро на обыск.

Но ей в этом не признаюсь, пусть помучается, в суде слишком ярко светилась от чувства удовлетворенности. Поделом ей.

Кристина хочет что-то ответить, но я резко паркуюсь у центрального входа Финансовых расследований, и она чуть ли не ударяется лбом о торпеду. 

Честно? Я бы даже извинился, хотя моей вины в этом нет, Ангелок сама не пристегнулась, но, когда вижу, как раздувает ее щеки, и негодование сменяется уже откровенным гневом, хочется все же выслушать, что этот кадр поведает обо мне такого, чего я еще не слышал в свой адрес. Я могу поклясться, девчонка меня уже ненавидит. Ну, что могу сказать? Так даже интереснее.

— Приехали, помощница, — не скрывая улыбки, говорю я. — Не благодари, что подвез.

Кристина снова становится рассерженным хомяком, но в какую-то долю секунды собирается и практически мило, можно даже сказать ангельски улыбается.

— Спасибо, товарищ майор, — девчонка чуть ли не выпрыгивает из салона, и в который раз за сегодня я любуюсь ее женским силуэтом. 

Это чистой воды несправедливо. Я помню ее. Помню, как увидел в коридоре и залип, но тогда я с чего-то решил, что она к кому-то пришла, даже мысли не было, что будущий следователь. Тьфу ты, Господи.